Podvodnik

Вселенная Мудрости Вчера в 09:55 · Мама, если ты хочешь помочь мне - позаботься о себе! «Да на кой черт мне сдались эти помидоры с грядки!? На кой черт мне эта картошка?! Я могу себе это купить! Она же себя на жаре гробит, а мне потом ее инсультную лечить?!» Мама пытается любить и заботиться о своем взрослом ребенке, как умеет. В подавляющем большинстве случаев, мама умеет приносить себя в жертву, страдать и умирать. А ребенок должен быть оснащен каким-то волшебным аппаратиком, который конвертировал бы мамино самоуничтожение в то, что ребенку любого возраста нужно на самом деле - в мамину нежность, искренность и психическую стабильность. Но нет такого аппаратика. И остается двухсторонняя обида: С одной стороны, «неблагодарный ребенок» не хочет брать окропленную потом и кровью картошку - и мама банкротится - ее жертва напрасна, все, что она может дать - оказывается ненужным. С другой стороны, ребенок получает несчастную, изможденную и потрёпанную напрасными подвигами маму, неустроенную, потому, что жила по принципу «все лучшее - детям» и о себе не позаботилась. А теперь ребенку нужно заботиться о своих детях, о себе и о маме. «Мама, разгрузи меня! Живи счастливо, не переутомляйся, пожалуйста. И скажи, сколько картошки тебе привезти. И, может, бутылочку красного захватить? Посидели бы, отдохнули вместе…» (из сети)

Спасите Собаку 3 сентября, 17:34 · "Я люблю приходить в уютные дома. Нет, не те, которые с салфеточками, вазочками и геранью на подоконнике. Для меня уютный дом – это дом, где на диване валяется толстый довольный кот, в коридор вылетает радостно-лохматая собака, разбросаны игрушки, а на кухне – теплый чай и кексы. В таком доме разбитая хвостатой попой вазочка – не трагедия, и сожранная котом герань – не вселенское горе. Уютный дом – это не тот, где все вычищено до блеска. Промыто хлоркой, и вещи лежат чинно – благородно на своих местах. Уютный дом – это когда посреди коридора – мышь и мячик. На ковре – шерстинки, на пледе – собака, а в кресле кот. В обнимку со старшим ребенком, потому что младший под пледом, вместе с собакой. От такого дома веет теплотой, в таком доме вам рады даже если вы пришли совсем не вовремя. Если очень – очень не вовремя – вам про это скажут, и вы вообще даже не обидитесь. Моей маме – за 70. И у нее есть очаровательная пекинеска, есть мой папа, есть две клумбы во дворе девятиэтажки, есть ноутбук, который мы одолеваем с ней вместе. А главное – есть куча друзей – собачников, с которыми она просто обожает гулять и общаться. Моей соседке – чуть за 50. Она ненавидит всех в подъезде, она ненавидит кажется даже саму себя. И от нее ушел муж, потому что главное, что она ненавидела в жизни – это была их собака. Как ни странно – но в моем окружении есть только один человек, у которого нет вообще никого – ни кошки, ни собачки, ни даже рыбки… Ее аргументы – это «Грязь, вонь, глисты и болезни» . Чистота в доме… хрустальная. И при этом постоянно, просто непрерываемо болеющий 6-ти летний сын. Зато – без «глистов и шерсти». Уютный дом – он не в хрустале и чайных сервизах. И даже не в котах и собаках) Уютный дом начинается с сердца.. Которое бьется для тех, кто слабее." Наталья Спесивцева

Поэзия 4 сентября, 15:34 · Роскошь — это не трусы, не помады, не рестораны и не шпильки. Настоящая роскошь — это жить так, как тебе удобно. В удобных трусах. В удобных ботинках. С тем цветом помады, который тебе нравится, или без помады вообще. Есть еду, которая нравится, дружить, с кем тепло, быть вместе по любви, а не из чувства долга. Научиться отказываться от ненужного. От того, что себя изжило. Износилось. И беречь то, что нравится. 5-летняя дочка моей подруги всю свою маленькую жизнь ходит в гости только со своей ложкой. Она может себе позволить роскошь есть той ложкой, которая ей нравится. Ее мама очень стесняется, каждый раз пытается оправдаться. А я стала брать с собой на пикники свои собственные приборы и посуду, потому что не люблю есть из пластика. И мне плевать, что про это думают окружающие. Роскошная жизнь — это не «ведь ты этого достойна». Это про то, что эта вещь достойна вас. Чашка, подаренная сестренкой. Папина футболка, в которой так уютно засыпать. Пирог по маминому рецепту. Поцелуй любимого человека. Интересные книги. Хорошие фильмы. Те самые песни. Свежее постельное белье. Чистая квартира. Жизнь, которую ты выбрала сама. А еще роскошная жизнь — это не сжирать себя, когда что-то идет не так. Колготки могут порваться. Тесто может не подойти. Друзья могут не захотеть смотреть твой любимый фильм. Любимый человек может уйти. Ты можешь не получить повышения на работе. Может случиться все что угодно. Если у тебя что-то не получается, это никак не влияет на твою ценность. Это значит, что просто сейчас все идет не так, как ты хочешь. Роскошная жизнь — это иметь возможность выбора. Штопать порванные колготки или купить новые. Выбросить пирог и заказать суши или пытаться испечь пирог еще раз. Посмотреть фильм одному или пойти с друзьями в кафе. Отпустить или бороться. Искать новую работу или пересматривать свои цели на старой. Роскошная жизнь — это жить по своим правилам. Идти к своим целям. Не искать оправдания. Не быть удобным. Не оправдываться за свой выбор, свои мечты, свои интересы. Говорить: «Со мной так нельзя». И говорить: «Мне это можно». Елена Пастернак

Дневник фельдшера скорой помощи. "Как встретить змею, выпив серной кислоты". Эту историю мне рассказал наш преподаватель по реанимации Юрий Геннадьевич. Думаю что он не будет против, если я ее опубликую, художественно изложив.Дежурство в районной больнице выпало на второе января 1999 года. Население этой страны в эти дни, как с цепи сорвавшись, поглощало алкоголь и тому подобное.Мужик - главный герой этой истории, на свое счастье жил напротив больницы.Утро. 2 января. Свет солнца, сквозь изморозь на стеклах, пробивался в комнату. Сначала пришел сушняк, потом головная боль, потом открыл глаза:- ..Чёрт.., надо же было вчера так "нахрюкаться". ..Похоже всё выжрали, на опохмел по-любому не осталось... - думал мужик. - Пойду хоть воды попью.., сушняк душит.Старенький холодильник "Полюс", брякая изношенным компрессором, стоял на кухне. Рука автоматически потянула на себя дверцу, а взгляд в надежде направился в недра холодильника.-Ох Йопт!!! Осталось! Осталось со вчерашнего!!!!На дверце холодильника стояла початая бутылка "Русской", со скрученной газетой вместо пробки.Выдернув пробку и обхватив губами горлышко бутылки, он начал жадно глотать "спасительную жидкость". Только вот жидкость оказалась совсем не спасительной, и после второго жадного глотка он понял, что это серная кислота, а если точнее, то электролит для аккумуляторной батареи автомобиля.Оказалось, что сын принес накануне вечером электролит, и поставил его в холодильник, предварительно заткнув бутылку газетой, чтоб,видимо, не пахло кислотой.К сушняку и головной боли прибавились раздирающие боли во рту, пищеводе и желудке. Вода, которой он пытался запить, не помогала и толком не глоталась, что-то мешало сделать глоток(отёк слизистой, в результате химического ожога). Поэтому, быстро накинув на себя кое-какую одежду, он рванул в приемный покой районной больницы.Медсестра с санитаркой и дежурным врачом находились в приемнике. Мужик заскочил сразу в кабинет, и, "кхекая и крякая", рассказал что случилось. Исходящий запах серной кислоты изо рта дополнил сбор анамнеза и ускорил постановку предварительного диагноза, определив дальнейшую тактику поведения медперсонала.- Лидокаин!.. Желудочный зонд!! Набирайте морфин, соберите систему, подключайтесь! - быстро и сухо продиктовал доктор, усаживая больного на кушетку. - Позвоните в лабораторию, вызовите лаборанта, надо смотреть, не произошел ли гемолиз(гибель и растворение клеток крови).Произведя местную анестезию, а попросту говоря "напшикав в рот и горло" больному 10% раствором лидокаина, Юрий Геннадьевич не церемонясь ввел зонд для промывания желудка.- Позвоните в реанимацию, у него возможно отек мозга начнется.Медсестра и санитарка слаженно работали, помогая доктору.Через несколько минут после промывания желудка холодной водой, больного "приспичило в туалет по-большому".Соматические показатели были в пределах нормы(А/Д, ЧСС, ЧДД,), поэтому доктор сказал:-Иди. Только дверь не закрывай, мало ли что.Мужик скрылся в туалете. Через пару минут он выскочил оттуда с глазами полного ужаса и прокричал несмотря на торчащий изо рта зонд:- ЗМЕЯа-а-а!!! Там ЗМЕЯ!!!!Юрий Геннадьевич произнес:-Вот и отек мозга начался, галлюцинации пошли...Звоните на скорую, пусть фельдшера придут, "вязать" его надо и в реанимацию, пока он в окно не выпрыгнул.Прибежавшие со скорой два парня фельдшера, долго не разговаривая, скрутили буйного пациента, привязали его к каталке и покатили в сторону лифта.- Да я в натуре говорю! Змея там! Из меня выползла!!- не унимался кислотник.Лифт захлопнулся, загудел подъемный механизм и в приемнике стало тихо.- Надо прибрать всё тут. - сказала санитарка и пошла в туалет за шваброй. Через три секунды она выскочила из туалета с криками:-ЗМЕЙА-А-А-А...!!! там ЗМЕЙА-А-А-А-А...!!Сначала доктор подумал, что она передразнивает пациента, но взглянув на нее и увидев ужас в ее глазах, он задумался:- Что, черт возьми, происходит?- Юрий Геннадьич! Там правда змея на унитазе.... Белая...На унитазе лежал бычий цепень.Бычий цепень - паразит, живущий в кишечнике скота и человека.Видимо, после принятой пациентом внутрь серной кислоты, цепню стало "некомфортно" в хозяине, он и выпал.Этот бычий цепень по сей день выполняет роль учебного демонстрационного пособия в медицинском училище.ИсточникС уважением, фельдшер.

*Насчёт водки, отрывок из книги* *_"Занимательная наркология"_* Получение истинного удовольствия от водки совсем не обязательно связано с картиной заснеженного леса, ощущением мороза, хрустящего репчатого лука, подмёрзшего сала и чёрного хлеба, хотя эта примитивная картина близка к совершенству. *Во первых, возьмите хорошую водку*. Проверенно хорошую, это совсем не обязательно самая дорогая. Так вот, возьмём хорошую водку и поставим её в холодильник. Ни в коем случае не в морозильник! Охлаждённая до минус пятнадцати, загустевшая, как масло, водка никакого отношения к водке уже не имеет, и, кроме ожога гортани, никакой радости вы от неё не получите, как молодецки не крякай. Водка должна быть именно охлаждена – до лёгкого запотевания бутылки. *Далее – компания*. Лучше, если она не очень большая и состоит из дорогих и близких вам людей мужского пола, понимающих толк в водке. Один, пусть даже очень хороший человек, пьющий вино или коньяк испортит вам весь праздник. Повод – совсем не обязателен. Напротив, он, на мой взгляд, сильно вредит. Он придает вашему празднику какую то дополнительную, навязанную извне ценность. На фиг нужно! Ваша встреча – это уже праздник. И поверьте – если вы не договаривались о ней за три дня, а вдруг решили выпить полчаса назад – праздник будет не в пример ярче. Счастье – внезапно. *Теперь – закуска*. Рекомендую несколько радикальных вариантов. Правильное сало. Если вы достанете его из морозилки, порежете тоненько острым ножом – при верно выбранной толщине ломтики будут слегка заворачиваться (гениально сказала Людмила Сенчина – «сало должно быть мягкое, но твёрдое») и прямо на этой дощечке подадите к столу и ещё на неё положите несколько очищенных зубчиков чеснока. А рядом – хрен, горчица и бородинский хлеб – под это дело можно выпить очень хорошо и много. Хотя истинное счастье даёт первая и главным образом вторая рюмка. Здесь очень важно глубинное ощущение времени – я имею в виду интервал между ними. Он не измеряется секундомером и может варьироваться от полутора до четырёх минут в зависимости от коллективного состояния. Если вы в хорошей компании – это чувство не подведёт. Человек, который, выпив первую рюмку, заводит длинный рассказ или, не дай Бог, подняв вторую, затягивает многоступенчатый тост, – дилетант, он глух к происходящему, гоните его к чёртовой матери. После первой – тишина. Прислушайтесь к себе. Слышите, как открываются потайные дверцы, как побежал ток по стылым проводам? Теперь посмотрите в глаза друзьям. Видите – с ними то же самое? И в момент открытия последней дверцы выпивается вторая. На отрезке жизни между второй и третьей наступает пик гармонии с миром, и если бы человечество нашло способ это состояние удержать – вопрос вечного счастья был бы решён... (Авторство приписывают А.Макаревичу)

СТАРЫЙ ПЁС Пес был стар. Даже по человеческим меркам количество прожитых псом лет выглядело весьма солидно, для собаки же подобная цифра казалась просто немыслимой. Когда к хозяевам приходили гости, пес слышал один и тот же вопрос: – Как ваш старик, жив еще? – и очень удивлялись, видя громадную голову пса в дверном проеме. Пес на людей не обижался – он сам прекрасно понимал, что собаки не должны жить так долго. За свою жизнь пес много раз видел хозяев других собак, отводивших глаза при встрече и судорожно вздыхавших при вопросе: – А где же ваш? В таких случаях хозяйская рука обнимала мощную шею пса, словно желая удержать его, не отпустить навстречу неотвратимому. И пес продолжал жить, хотя с каждым днем становилось все труднее ходить, все тяжелее делалось дыхание. Когда-то подтянутый живот обвис, глаза потускнели, и хвост все больше походил на обвисшую старую тряпку. Пропал аппетит и даже любимую овсянку пес ел без всякого удовольствия – словно выполнял скучную, но обязательную повинность. Большую часть дня пес проводил лежа на своем коврике в большой комнате. По утрам, когда взрослые собирались на работу, а хозяйская дочка убегала в школу, пса выводила на улицу бабушка, но с ней пес гулять не любил. Он ждал, когда Лена (так звали хозяйскую дочку) вернется из школы и поведет его во двор. Пес был совсем молодым, когда в доме появилось маленькое существо, сразу переключившее все внимание на себя. Позже пес узнал, что это существо – ребенок, девочка. И с тех пор их выводили на прогулку вместе. Сперва Лену вывозили в коляске, затем маленький человечек стал делать первые неуверенные шаги, держась за собачий ошейник, позже они стали гулять вдвоем, и горе тому забияке, который рискнул бы обидеть маленькую хозяйку! Пес, не раздумывая, вставал на защиту девочки, закрывая Лену своим телом. Много времени прошло с тех пор… Лена выросла, мальчишки, когда-то дергавшие ее за косички, стали взрослыми юношами, заглядывающимися на симпатичную девушку, рядом с которой медленно шагал громадный пес. Выходя во двор, пес поворачивал за угол дома, к заросшему пустырю и, оглянувшись на хозяйку, уходил в кусты. Он не понимал других собак, особенно брехливую таксу с третьего этажа, норовивших задрать лапу едва ли не у самой квартиры. Когда пес выходил из кустов, Лена брала его за ошейник, и вместе они шли дальше, к группе березок, возле которых была устроена детская площадка. Здесь, в тени деревьев, пес издавна полюбил наблюдать за ребятней. Полулежа, привалившись плечом к стволу березы и вытянув задние лапы, пес дремал, изредка поглядывая в сторону скамейки, где собирались ровесники Лены. Рыжий Володя, которого когда-то пес чаще всех гонял от Лены, иногда подходил к нему, присаживался рядом на корточки и спрашивал: – Как дела, старый? И пес начинал ворчать. Ребят на скамейке собачье ворчанье смешило, но Володя не смеялся, и псу казалось, что его понимают. Наверное, Володя действительно понимал пса, потому что говорил: – А помнишь?.. Конечно, пес помнил. И резиновый мячик, который Володя забросил на карниз, а потом лазал его доставать. И пьяного мужика, который решил наказать маленького Толика за нечаянно разбитый фонарь. Тогда пес единственный раз в жизни зарычал, оскалив клыки. Но мужик был слишком пьян, чтобы понять предупреждение и псу пришлось сбить его с ног. Прижатый к земле громадной собачьей лапой, мужик растерял весь свой педагогический пыл, и больше его возле площадки не видели… Пес ворчал, Володя слушал, изредка вспоминая забавные (и не очень) случаи. Потом подходила Лена и говорила, поглаживая громадную голову пса: – Ладно тебе, разворчался. Пойдем домой, вечером еще поболтаете. Вечернюю прогулку пес ждал особенно. Летом ему нравилось наблюдать как солнце прячется за серые коробки многоэтажек и вечерняя прохлада сменяет дневную жару. Зимой же пес подолгу мог любоваться черным, словно из мягкого бархата, небом, по которому кто-то рассыпал разноцветные блестки звезд. О чем думал в эти минуты старый пес, отчего порой он так шумно вздыхал? Кто знает… Сейчас была осень, за окном уже смеркалось и капал тихий, унылый дождик. Пес вместе с Леной шли привычным маршрутом, когда чуткое собачье ухо уловило необычный звук. Звук был очень слабый и почему-то тревожный. Пес оглянулся на Лену – девушка звук не замечала. Тогда пес быстро, насколько позволяло его грузное тело, метнулся в заросли кустов, пытаясь отыскать… Что? Он не знал. За всю долгую жизнь пса с таким звуком он еще не сталкивался, но звук полностью подчинил себе сознание пса. Он почти не слышал как испуганно зовет его Лена, как ее успокаивает Володя… Он искал – и нашел. Маленький мокрый комочек разевал крошечную розовую пасть в беззвучном крике. Котенок. Обычный серый котенок, который только неделю назад впервые увидел этот мир своими голубыми глазами, задыхался от затянутой на его горле веревочный петли. Передние лапки его беспомощно хватались за воздух, задние же еле доставали до земли. Пес одним движением мощных челюстей перегрыз ветку, на которой был подвешен котенок. Тот плюхнулся в мокрую траву, даже не пытаясь подняться. Осторожно, чтобы не помять маленькое тельце, пес взял его зубами за шкирку и вынес к Лене. – Что за дрянь ты при… – Начала было Лена и осеклась. Тихонько ойкнула, подхватила маленькой дрожащий комочек. Попыталась снять петлю, но мокрая веревка не поддалась. – Домой! – скомандовала Лена и, не дожидаясь пса, побежала к подъезду. Котенок выжил. Три дня лежал пластом, никак не реагируя на суету вокруг. Только жалобно пищал, когда большой бородатый человек со странной кличкой «Ветеринар» делал уколы тонкой длинной иглой. На четвертый день, завидев шприц, котенок заполз под диван, чем вызвал сильное оживление среди людей. А еще через неделю по квартире скакал озорной и абсолютно здоровый кошачий ребенок. В меру хулиганистый и непослушный. Но стоило псу слегка рыкнуть или хотя бы грозно посмотреть на озорника и котенок тут же становился образцом послушания. А пес с каждым днем становился все слабее. Словно отдал частичку своей жизни спасенному котенку. И как-то раз пес не смог подняться со своей подстилки. Опять вызвали ветеринара, тот осмотрел пса и развел руками. Люди долго о чем-то говорили, Лена тихо плакала… Потом звякнуло стекло, ветеринар стал подходить к собаке, пряча руки за спиной. И вдруг остановился, словно перед ним выросла стена. Но это был лишь маленький серый котенок. Выгнув спинку дугой и задрав хвост, котенок первый раз в жизни шипел, отгоняя от пса что-то непонятно, но очень страшное. Котенок очень боялся этого человека со шприцом. Но что-то заставляло его отгонять ветеринара от пса… Ветеринар постоял, глядя в полные ужаса кошачьи глаза. Отступил назад, повернулся к Лене: – Он не подпустит. Уберите котенка… – Нет. – Лена! – Воскликнула хозяйка. – Ну зачем же мучать собаку? – Нет. Пусть будет как будет. Без уколов… Ветеринар посмотрел на котенка, затем на заплаканную Лену, снова на котенка… И ушел. Люди разошлись по своим делам, квартира опустела. Только бабушка возилась на кухне, изредка всхлипывая и шепча что-то невнятное. Пес дремал на подстилке, положив громадную голову на лапы и прикрыв глаза. Но не спал. Он слушал дыхание котенка, который беззаботно спал, уютно устроившись под боком пса. Слушал, и пытался понять, как этот маленький слабый зверек сумел отогнать большого и сильного человека. А котенок спал, и ему снилось, что псу опять угрожает опасность, но он снова и снова прогоняет врага. И пока он, котенок, рядом, то никто не посмеет забрать его друга. © Сергей Уткин

ЭТО ОДЕССА Дамы с веерами у дороги продают овощи и фрукты. Лечу мимо них на скутере. Краем глаза замечаю помидоры и персики. Возвращаюсь. – Здрастье девочки! Почем ваше счастье? – Помидоры 20, огурцы 15, персики 25. – Сладкие? – Любчик, такие сладкие шо даже осы дуреют. Вон видишь сидят, обожрались, взлететь не могут. Это ж не персики это ж мед в сахаре. Мягкие как попа ребёнка. Берите. - Ну, попы ребёнка меня не привлетают, а вот осам вашим – верю. Я смотрю они у вас не только летать не могут, но ещё и икают от счастья. - * смеётся. Привёз домой. Разделся до трусов. Помыл. Сел на крыльце и стал дегустировать. Персики, арбуз и кукурузу меня учил кушать мой покойный дядя Алик. Он жил на Чкалова в 100 метрах от Привоза. Летом он с утра делал базар, а к вечеру накрывал стол на балконе во дворе. После мяса, рыбы, овощей и всяческих закусок у него было две коронки. Раки и арбузы с персиками. Дядя был толстый и рыжий. Кушал он виртуозно. К нему приводили всех соседских детей с плохим аппетитом. Он их не заставлял, не уговаривал. Он садился напротив и начинал кушать. Маленькие толстые пальчики отправляли в пухлый рот кусочки курочки, синенький, перчик, рулетки из корейки, шейку, бутреброд с икрой, хлебушек и так далее. Дядя чмокал, причавкивал, сопел, стонал и охал. Через 5 минут рядом с ним к куску хлеба с солью и красной степной помидорой потянулся бы даже мёртвый. Когда дядя ел раков, на это выходили посмотреть все соседи и их родственники. Слезами умиления обливались старушки, показывая его как пример своим полупрозрачным внукам. Персики дядя учил меня есть именно так, в трусах на балконе. В августе наши персики это поэзия. Они как спелая, загорелая женщина, от которой может развиться диабет. Сок от персиков течёт по локтям, по животу и этот поток делает тебя липким и сладким как патока. От твоего вида дуреют пчелы, осы и мухи, все дуреют. От спелого хруста их мякоти кружится голова и во рту так вкусно, шо не дай Бог остановится в этот момент. Это как целоваться в 15 лет, за уши не оттянешь. Килограмм персиков начался и кончился за 15 минут. Сижу с осоловевшими осами и вместе с ними икаю. Все лицо и щетина в соку. Локти прилипают к коленям. На пузе сладкий островок, а на душе абсолютное счастье. За лесом садится Солнце. Пришла прохлада, запели сверчки. От соседей потянуло шашлыком. Где-то играет Чиж и звонко смеются женщины. Это моё лето. Завтра опять поеду.

Притча про ум Ослик сказал тигру: - ′"Трава синяя". Тигр ответил: - ′′Нет, трава зеленая!" Вспыхнул спор, и они пошли ко льву, лесному царю, чтобы разрешить свои разногласия. Еще до того, как они добрались до места в лесу, где лев сидел на своем троне, ослик начал кричать: - ′′Ваше величество, а правда ли, что трава синяя?". Лев ответил: - ′′Так точно, трава синяя". Осёл обрадовался и продолжил: - ′′Тигр со мной не согласен, противоречит мне и раздражает, пожалуйста, накажите его". Царь зверей объявил: - ′′Тигр будет наказан 5 годами молчания". Осёл радостно подпрыгнул и пошел дальше, довольный, повторяя: - ′′Трава синяя...".... Тигр, приняв свое наказание, спросил у льва: - ′′Ваше величество, за что вы меня наказали? Ведь трава-то зеленая?" Лев ответил: - ′′Действительно, трава зеленая". Удивленный тигр спросил: - ′′Тогда почему ты меня наказываешь?". Лев ответил: - ′′Это не имеет никакого отношения к вопросу о том, какая трава синяя или зеленая. Наказание за то, что смелое и умное животное вроде тебя не может тратить время на споры с мулом, а потом приходить ко мне с этим вопросом". Самая страшная трата времени - спорить с дураком и хамом, которому не важна ни правда, ни реальность, а только победа его убеждений и иллюзий. Никогда не тратьте время на смехотворные споры.... Есть люди, которые, сколько бы доказательств и показаний ни получили, не могут понять, ослепленные ненавистью и оскорблением. Единственное, чего они хотят - это быть правыми, хотя это далеко не правильно. Когда невежество кричит, ум молчит.

Пришли к Бабе Яге имущество описывать... Немедленно откройте! — раздалось за дверью. — Мы знаем, что вы там! — Там, — подтвердила Яга, неохотно открывая дверь. — Чего надоть? Кто такие? — Недельщик я, — толстый краснощёкий человек оттолкнул Бабу-Ягу и прошёл в избу. За ним семенил маленький лысый человечек в очках и с кипой бумаг. Недельщик осмотрел избу и повернулся к Яге. — Почто налоги не платишь, старая? — А за что мне их платить? — удивилась она. — Закон такой, — ответил Недельщик, прохаживаясь. — Грибы и ягоды в лесу собираешь? — Собираю, — кивнула Яга. — А лес чей? Государственный. Сбором грибов ты наносишь лесу невосполнимый урон, который… — Как это невосполнимый? — перебила Яга. — Грибы-то обратно вырастут. Недельщик хмуро посмотрел на лысого человечка, и тот протянул ему бумагу. — Действительно, — протянул он, пробежав взглядом по листу. — А это вот что у тебя? Печка? Дровами топишь, верно? — Нет, — ответила Яга. — Волшебная она. Сама по себе горит. — Дым идёт? — Идёт. — Ну вот! — радостно воскликнул Недельщик. — Дым наносит урон окружающей среде. На решение этой проблемы нужно золото. Плати налог за использование спецустройства без Государственного разрешения. — Не буду, — фыркнула Яга. — Поколдую и не будет дыма. За что платить? Недельщик повернулся к лысому, тот пожал плечами. — Ладно, старая. А вот изба твоя. Налог за неё платишь? — За что? — изумилась Яга. — Я ж её сама наколдовала! — За обслуживание, конечно, — снисходительно улыбнулся Недельщик. — Крыша не течёт? Не течёт. Грызуны есть? Нет. А чья это заслуга? Государственная. Ибо Государство о тебе заботится и не забывает. А ты налоги не платишь! Стыдно! Баба-Яга захохотала. — Насмешили, — проговорила она, вытирая слезу. — Крыша не течёт, потому что мне её Леший каждый год перестилает. А грызунов Кот истребляет. Недельщик снова повернулся к лысому, и тот с улыбкой выдал несколько бумаг. — Значит, говоришь, Леший незаконной трудовой деятельностью занимается? А налоги не платит. Разберёмся. Яга выругалась. — А что же насчёт коммунальных платежей, старая? — продолжил Недельщик. — Ни разу не оплачивала ни за свет, ни за воду. — Вода в ручье течёт, — возмутилась Яга. — А ручей тут без Государственного участия образовался! — Мы это проверим. — Да и свет, знаешь ли, тоже не Государственная заслуга! Солнце задолго до вас всех светить начало! — Глупости какие, — засмеялся Недельщик. — Раз не хочешь платить, ограничим доступ. Не будет тебе Солнце светить больше. Он просмотрел бумаги и протянул одну из них Яге. — Это за всё остальное. Плати, или мы имущество опишем в счёт Государства. Недельщик подошёл к Коту, спящему в кресле, и поднял его за шкирку. — Вот это что? Кот? Вот его и опишем. Тем более, что у него нет разрешения на истребление грызунов. — Сволота! — закричал Баюн. — Пусти! — И нужно выяснить, — продолжал Недельщик, — куда он шкурки девает? Почему не сдаёт Государству? Только он договорил, как превратился в мышь, а лысый человечек в крысу. — Надоел, — Яга отряхнула ладони. — Баюн. Баюн! Как поймаешь, целиком не жри. Шкурки оставь. Я их Государству сдам.

СПЯЩАЯ КРАСАВИЦА - А вызываю тебя на бой, чудовище! – закричал рыцарь в золотых доспехах, направив сверкающий меч на дракона. - Вы посмотрите на него! – ответил дракон неожиданно приятным женским голосом. - Настоящий герой выискался. Прям мужик, с большой буквы М. И не стыдно тебе в женщину заточенной железякой тыкать? - Простите… - смутился рыцарь. – Я не знал… Нет, ну сами посудите, вокруг башни куча человеческих костей, да и люди в окрестных деревнях такое рассказывают… - Кости еще от моего отца остались. С год назад он на пенсию ушел, триста лет стукнуло. Да и привыкла я к такому виду. Это же почти как сад камней, только с черепами. Ну а люди… А ты их больше слушай. В одной стороне королевства кто-нибудь чихнет, знаешь, что скажут люди в другой части королевства? - Скажут, что обос… Э… Будут не правы, в общем. И я тоже не прав. Искренне прошу прощения. - Эх, ладно, прощаю. Пользуешься моей добротой. - Ну я пойду? - Ага. Счастливого пути. – драконица приняла непринуждённую позу и начала насвистывать «Ах мой милый Августин». Рыцарь попытался пройти к двери в башню, но дорогу ему преградил как-бы невзначай передвинутый хвост. - Э… Хм… Леди-дракон, не соблаговолите ли убрать свой хвост, дабы я мог пройти в эту башню и жарким поцелуем любви разбудить Спящую Красавицу? - А?! Что?! Ах, это вы, сэр рыцарь. Я думала, что вы решили покинуть это место. - Я дал Слово Чести что разбужу Спящую Красавицу и освобожу ее из этой башни, и я намерен выполнить данное мной обещание. - А за одно стать её мужем и королем окрестных земель. – закончила за рыцаря драконица. - Ну, не без этого – смутился рыцарь. – Но все только из благих побуждений! Этим землям нужна крепкая и справедливая рука. - Налоги значит собрался ввести. - Да. …Нет. Да какая тебе разница! – возмутился рыцарь. – Я должен освободить Спящую Красавицу! - Ладно. Не кипятись. Вижу, что ты нормальный такой мужчина. Поверь мне, оно того не стоит. Езжай домой. Скажи, что не нашел башню… - Да какого черта! – взорвался рыцарь. – На шпиле башни маяк стоит. Его видно на три дня пути в любую сторону! Поэтому либо ты пускаешь меня внутрь, либо мы возвращаемся к вопросу о поединке! Нет славы в убийстве женщины, но ты, кроме прочего, еще и дракон, так что тут можно сделать исключение! - Ну если ты настаиваешь… - драконица убрала хвост от входа. – Но не говори потом, что я не желала тебе добра. Рыцарь неопределенно хмыкнул и распахнул дверь в башню. Какое-то время слышался звон шпор о каменные ступени, но потом стих и он. Прошло пол часа. Драконица завершала полировать когти на правой лапе, когда скрипнула дверь и на улицу вышел рыцарь. Он был зелен лицом, походка его была не твердой, а взгляд смотрел в никуда. - Так вот ты какая, Спящая Красавица! – изображая бас проговорила драконица. - Как тебя зовут, чешуйчатая? – с трудом выговорил рыцарь. - Идилаида. - Иди… Иди, иди в попку! Что это, ко всем чертям, такое?! Как?! – рыцарь сел прямо на землю и схватился за голову. - Ну как бы вот. – сделала драконица неопределенный жесть – Она и в лучшие свои годы была не Венерой Милосской. Но кто же наследной принцессе такое в лицо скажет? Потом эта дурацкая прялка с этим дурацким заклятием. Это когда было? Почти четыреста лет тому назад! Еще при моем деде. И вот дед мой её охранял, потом отец. Теперь вот я. Она же не жрет все это время ничего! Откуда там формам взяться? Мумия-мумией! Не моется, опять же. Ну и, ясное дело, не молодеет. Триста восемьдесят лет барышне. Как еще жива – не понятно. Но ты, конечно, силен. Поцеловать такое – нужно быть очень целеустремленным и жаждущим власти человеком. Да ладно отнекиваться, по остаткам завтрака в бороде вижу, что все же поцеловал. - Я дал Слово Чести! Но в поцелуе любви было явно недостаточно. – рыцарь схватился за рот и с трудом удержал рвотный позыв. - Черт, что же теперь делать? - Эмигрируй. Смени имя. Скрывайся. - Только и остается. Нет, ну ведь скажу кому – не поверят. Ты и то симпатичней, чем это. - Правда? Я, кстати, сегодня работаю до шести. ©

Вот за такой рыбкой (10 кг) мы ездили. Пймал сосед. И за маленькой (700 г). Поймал я.

Это была запланированная встреча Икстрейловодов и Берноводов (805 и 562) в Нижних Котицах. Мог бы остановиться и - был бы третьим. Там ещё часто Ларгус катается с нашей клубной наклейкой и номер 501, мордами собак обклееный.

УЛЕТАЯ(городские истории) — Лёнька! Лёнечка! Ты же всё понимаешь. Ты эти свои разработки делаешь, с какими-то там плавающими запятыми, а я даже плавать не научилась, ну… — шептала она ему на ухо мягкими губками, щекотала и целовала шею. — Я разберусь сама с остатками прошлых глупостей, сама… Пойми, это не твои проблемы. Я теперь твоя проблема. Я люблю тебя и буду портить, Лёнька, жизнь нашу, пока смерть не разлучит нас. — Анжела, ангел мой! Ты будешь ждать меня на перроне послезавтра? Ты оденешь ту, рыжую шубку, с пояском лохматым? Я привезу тебе цветы или папку с патентом… Чего тебе больше хочется? И мы поедем на такси в ЗАГС одни, чтоб никто рядом не кружился, не сверкал смартфоном, не обнимал нас за плечи в грубой радости, — отвечал он ей, глядя прямо в глаза и держа ладонями её розовые от мороза щёки. — Это хорошо, что ты меня проводить не сможешь. Иначе я не уеду. А так, соберу бумаги, проверю в сотый раз расчёты и патент будет моим… Нашим! Ты только встреть меня, милая… Просто встреть. — Встречу. Что ты распереживался? Я буду ждать тебя там на перроне, когда поезд прибудет из тумана утром… Нашим утром. А потом распишемся, как тайные агенты, и уедем, улетим отсюда, пусть на неделю, пусть на месяц. Да хоть навсегда! — крикнула она ему, отталкивая мягко варежками. — Да… да… да… — эхом отозвались серые пятиэтажки. И это слышал весь мир, всё городское утро и мелкие снежинки в сухом морозном воздухе. В золотых локонах Анжелы эти снежинки путались, словно рыбки в тонких сетях. И они, двое этих влюблённых безумцев, стояли на хрустящем снегу, обнимаясь в облаке пара. А мимо них спешили по своим делам угрюмые прохожие, словно в иной реальности, по иным утоптанным дорожкам. *** Уже свет за окнами потускнел. Ощущение уходящего зимнего дня стало почти реальным — как головная боль после паров формалина и стопки судебно-медицинских заключений. Сегодня было много разных остановок на человеческих путях. Много рабочей суеты: вскрытия, гистология, подготовка материала в лабораторию. Описывать травмы, несовместимые с жизнью, подозревать отравление или насильственную асфиксию. Делать промежуточные выводы. И всё это на фоне постоянно толкущихся в помещении оперов, следователей или судебных представителей. Они же не виноваты. Им бы протоколы составить да расписаться в журнале. Ну и словечком перекинуться, словно в заводском цеху. Да только цех тут особенный и конвейер необычный. Люди гибнут самыми чудными способами и если для тех, кто потом приезжает забирать тело — это трагедия, то здесь, в прозекторской — это рутина и завал. Ульяна Аркадьевна бросила перчатки в пластиковый бак и направилась в комнату санобработки. Из служебного кабинета уже раздавался рыкающий бас сменщика Бориса. Дежурство закончилось. Остаётся только сложить все бумаги в папки, одеться и вставить ключ в замок зажигания кредитного «Соляриса». А там, неторопливо, по свежим, сверкающим проспектам, мимо зелёных светофоров, в уютную «трёшку» на улице Горького. Олег, наверное, уже дома, если не будет консультаций у студентов. Впрочем, он всё равно вернётся в запорошенной снегом красной куртке с меховым капюшоном. Он всегда возвращается и мусор выносит… Мужчина. — Ульяна Аркадьевна! Вы меня не любите, — раздаётся за спиной знакомый голос. Ну вот, здравствуйте вам! Семён Болотов — давно уже не молодой следователь из Правобережного. Только он так нелепо и наивно обращается к ней. И не потому, что он паталогически беспардонен, а просто человек забавный и его «все не любят», от бухгалтерии до судебной лаборатории. — Как же вас любить, Семён Палыч? Вы же всегда к концу дежурства появляетесь. Да, как правило, с неопознанными и проблемными гостинцами, — ответила прозектор. — Вон уже Борис кофе допивает. Он бодренько и весело оформит ваш визит. — Нет, Ульяна Аркадьевна. Я с вами по жизни завсегда идти буду, такая моя любовь к вам — широкая и светлая. А привёз я объект без загадок и ребусов. Классический случай. Гараж, автомобиль, любовнички, погрелись, уснули. Угорелую дамочку лет под двадцать семь вытащили по злым наветам соседа по гаражу. А любовник… — начал следователь свою речь. — Он вас обижает? — остановил его зловещим рыком сменщик Борис. — Прошу вашей защиты, Борис! — театрально взмолилась Ульяна Аркадьевна. — Ну вот. И рыцарь при ней с войском из медбратьев. Как дальше жить? — жалостливо запричитал Болотов. — Смириться и залить горе работой! — строго ответила эксперт. — Эх, не любите вы меня… — вздохнул следователь и обратился к санитарам. — Давайте занесём родимую, а то мне ещё на кражу в Ситовку тащиться… *** Солнце уже завалилось в сторону, пока ещё далёкого от вечера, горизонта. Мелкий снежок искрился, наивно радуясь редкому бодрящему морозцу. В гаражном кооперативе «Колос» белый «Дастер» аккуратно въехал в распахнутые ворота с номером 247. Затем створки медленно захлопнулись и только через четыре гаража далее мужичок в чёрной фуфайке резво шкрябал лопатой, расчищая место перед воротами. За полчаса он раскидал положенное количество снега и заперся в помещении. Вскоре из металлической трубы гаража повалил густой тёплый дым с запахом сосновых поленьев. Иметь «буржуйку» в гараже — дело хорошее. Это всякий знает. Ворота с номером 247 так и оставались закрытыми. А там, за ними, в отделанном вагонкой помещении, в запертом «Дастере» двое на передних сидениях смотрели в глаза друг другу. Она с жалостью и усталостью, а он с трепетом и похотью. Она накрыла его широкую ладонь своей, изящной с розовым маникюром. — Ты отпустишь меня. Ты сильный мужчина и умный. А я просто легкомысленная дрянь, о которой и думать не стоит, — сказала она ему. — Не могу я тебя отпустить. Внутри словно пружина на пределе. Того и гляди лопнет! Вот пальцы твои, руки, губы… Всё в сердце прикипело, — наклонился он к ней. — Это просто страсти бесятся. Но у тебя уже есть много всего — жена, квартира, работа хорошая. А я уйду из университета, с кафедры… Из жизни твоей, чтобы свою устроить с любимым человеком. Так получилось и мне об этом говорить сегодня легко. Ты же понимаешь, о чём я? — спокойно отвечала она. — Да, понимаю. Да, всё это не так, как должно быть… Но будь добра ко мне хоть сегодня, сейчас… Не улетай так внезапно, ангел мой… — шептал он, целуя тонкую руку. — Ты хочешь меня сейчас, немедленно? Я тоже всё понимаю, хоть и не правильно это. Последний раз, слышишь, последний раз… — серьёзно говорила она ему перед тем, как поцеловать в губы. Через минуту она была на задних сидениях, расстёгивая голубую шерстяную кофточку. Волосы её золотистые уже были распущены, а глаза сияли в предчувствии шальной прощальной близости. Может там были и слезы, но тут можно ошибиться. Он спешно возился у входной двери, натягивая на выхлопную трубу шланг, отводящий на улицу опасные выхлопные газы. Так обычно он прогревал мотор в морозные дни. Но сейчас он хотел, чтобы в машине было тепло и уютно, чтобы она, женщина его не покрывалась «гусиной кожей» и не сжималась, словно под осенним дождём, как в тех посадках с жёлтыми листьями. Ну той, прошедшей, осенью, когда они первый раз слились в безумном полёте к экстатическим вершинам. Он завёл мотор. Тёплый воздух из отопителя наполнял салон, словно метафизическую ванну наслаждения. Он яростно скинул одежду на деревянный верстак и, словно вор, проник в мягкую крошечную «спальню», где она уже ждала его, нагая и грешная… Последний раз, последний раз. Да что это она, чёрт возьми, такое говорила? *** Ульяна Аркадьевна уже одела свой белый пуховик и бросив в сумку вязанную шапочку, направилась было в коридор. А там уж через охрану на улицу, на воздух свежий. Но вот беда! Две не оформленные бумажки валялись на полу под столом. Ах, чтоб тебя! — Борис! Борис, ты уж прости, — заглянула она в прозекторскую. Там сменщик и следователь стояли возле серого трупа стройной девушки с длинными распущенными волосами. Лицо её было красиво даже при холодном, неестественном освещении, даже с этой сухой мёртвой кожей. Лаборант записывала со слов Болотова детали происшествия. Борис обыденно раскладывал инструменты на поддоне из нержавейки. — Да, Ульяна Аркадьевна… — отозвался он, поворачиваясь к женщине. — Тут вот я, не успела… Выручишь меня? Ничего сложного, ДТП… — попросила она. — Не вопрос, положите возле объекта. Эксперт прошла мимо столов и оставила бумаги рядом с телом, накрытым кровавой простынёй. Торопливо уходя из помещения, она слышала монотонный голос следователя: — Гаражный кооператив «Колос», номер 247. Предположительно, отравление угарным газом… На вид лет двадцать пять — тридцать. Обнаружена рядом с мужчиной на заднем сидении автомобиля… Мужчина в реанимации. Видимых следов насилия нет… На поддоне звякнули никелированные инструменты. Борис частенько ронял что-нибудь. Вскоре женщина уже садилась в машину и доставала из сумочки ключи зажигания. Внезапно в её голове вспыхнула яркая вспышка, а затем большим шрифтом без засечек отразились чёрные слова: «Колос, 247». Такого не может быть! Это гаражный кооператив мужа, это его номер. Нет, есть ещё один «Колос» за прудом, на Опытной. Но там, кажется, «Колос-2». Вернуться в морг? Спросить у Болотова? Мужчина в реанимации. Нет, ерунда какая-то. Ульяна Аркадьевна достала смартфон и трясущимися пальцами пролистнула «Контакты». — Олег, ты должен ответить! Ты всегда отвечаешь… — сказала она в трубку, пока шёл мучительный дозвон. И на звонок ответили… Из отделения интенсивной терапии, что на улице Космонавтов. В непонятном испуге Ульяна Аркадьевна сбросила вызов, швырнула смартфон на пассажирское сидение и уткнулась головой в руль. Сквозь головокружение и противный туман она слышала, как «разрывался» телефон. Звонил громко и напористо. Да, там у него она как «Жена» записана, потому и звонят. А почему раньше не могли? Столько времени прошло. Чем они там занимаются, эти реаниматологи чёртовы? И вообще, почему Семён Палыч не удосужился сразу установить родственников? Ну конечно, «Скорая» спешно увезла пациента. Каждая секунда важна. Да, каждая секунда… Все эти вопросы пронеслись в её голове вместе с серым лицом той девушки с длинными волосами, вместе со снежной метелью и воротами под номером 247. Кто она, эта красавица? Почему… Слабыми руками женщина взяла смартфон и ответила на звонок. *** Леонид предъявил проводнице билет и паспорт. Девушка в форме улыбнулась ему и сказала: — Проходите в вагон, ваше место боковое. Приятной дороги! Леонид быстро нашёл нужный номер, снял тёплую куртку и устроился на гладком сидении, лицом по ходу поезда. Пока вагон заполнялся пассажирами, он достал из портфеля папку с документами. Медленно перелистывая страницы, он бегло сверял цифры и графики. Было видно, что вся эта процедура уже не имела цели как-то что-то изменить. Просто молодой человек любовался замысловатой информацией на бумаге, пытаясь оттянуть время до отхода поезда. В конце концов, он захлопнул папку, аккуратно положил её в портфель и достал смартфон. Разблокировав его он зашёл в «контакты» и выбрал имя «Ангел». Леонид сделал вызов и долго ждал, пока в динамике не прозвучало бездушное: «Абонент сейчас не может ответить на звонок, ваш вызов будет переадресован…». Он ещё пару мгновений смотрел на лицо девушки, закреплённое за этим номером, затем улыбнулся ей и сбросил вызов. Положив устройство на столик, он взглянул в окно, за которым суетились опаздывающие пассажиры и персонал вокзала. Весь перрон освещали яркие прожекторы, и утоптанный снег криво отражал холодные, неживые лучи. Внезапно Леонид заметил молодую женщину в длинном белом пуховике и изящных, тоже белых, сапожках. Она была без шапки и порывистый ветер трепал её тёмные волосы с какой-то дикой злобой. Женщина просто стояла и глядела в его окно, опустив руки, словно не было ни ветра, ни мороза. Её взгляд был пуст и уходил куда-то по ту сторону вагона. Что-то потерянное было в этих глазах, в этих сапожках и опущенных руках. Живыми были только волосы, которые как бы пытались разбудить хозяйку от плохого сна. И только заметив, что Леонид смотрит на неё, женщина испуганно вздрогнула и, резко развернувшись, пошла прочь с вокзала в холодную темноту. Свистнул локомотив и дёрнулся вагон. За окном поплыли строения и люди, словно улетая куда-то в прошлое. Проводница громко сообщила, что скоро будет разносить чай. *** В тёмном небе уже замигали первые звезды. Над гаражным кооперативом опустился ласковый вечер и очищенная от снега дорога, словно серая река, пролегла между пушистыми сугробами. Тёмные гаражи с номерными воротами готовились ко сну. По дороге, в направлении бытовки вахтёра, шёл тот самый мужичок в чёрной фуфайке, что намедни снег чистил. Он был слегка под мухой и напевал какую-то дрянь из шансона. Возле гаража под номером 247 он остановился и замолчал. Он смотрел на полоску света из дверного проёма и на отрезок шланга в крошечной прорези левой воротины. В этом месте образовалась широкая воронка от тёплых выхлопных газов. — Э-э-э, так не пойдёт. Дверцу надо бы открыть, газ он по низу стелется. Сколько дуракам не объясняй, а всё равно травятся, — сказал мужичок сам себе. Потом он подошёл к воротам и громко постучал в дверь. Было слышно, как внутри помещения работал двигатель и больше никаких живых звуков. — Эй, там! Всё в порядке? — крикнул он в замочную скважину. И снова никакого ответа. Тогда мужичок тревожно и сильно забарабанил в ворота, понимая, что всё это молчание может быть весьма печальным. Так оно, собственно, и случилось. Уже потом, когда вызвали полицию и МЧС со «Скорой». Двоих «спящих» на задних сидениях «Дастера» оформили разными способами. Мужчину в «интенсивную», а девушку в судебный морг. Ругаясь на застрявшую где-то «труповозку», опера с дежурным следователем самолично «упаковали» тело девушки в какое-то грязное покрывало и уехали на «буханке» последними, заполняя на ходу протокол. Ворота гаража были ими же и опечатаны. Мужичок в фуфайке постоял пару минут на месте происшествия, а затем вернулся в свой гараж за бутылкой самогонки. Эту бутылку он и распил с вахтёром, вытирая едкие слезы на морщинистых щеках. — Вот дураки… Ей Богу, дураки… — повторял он после каждой выпитой стопки. *** Ульяна Аркадьевна доехала до поворота на привокзальную площадь. Ей неприятен был яркий свет прожекторов, люди с сумками и дым из вагонных труб. Она оставила машину возле какого-то дома, стоящего впритык к железнодорожным путям. Она пошла прочь от неё, сначала в сторону блестящих линий рельс. Но потом подумала, что это уж слишком глупо — бродить по путям, подобно Анне Карениной. Мир другой — мир полон всякого нужного и не нужного. Но всегда лучше идти на свет, даже если тот разденет тебя наглым образом перед зрителями и скажет: «Вот она, брошенная и пропащая душа, кидайте в неё камни…». И пошла она, вдоль вагонов заглядывая в окна, за которыми возились с багажом люди, покидающие город по своим особенным делам. У всех есть дела, и нет исключений в них для одинокой женщины — судебного эксперта. Вот она смотрит, как молодой человек улыбается кому-то в смартфоне. Может быть там, на экране, его любимая тоже улыбается ему, а не лежит на металлическом столе с распущенными волосами с мутными глазными яблоками. Совсем неожиданно он кладёт телефон и смотрит через окно прямо на неё. Это не хорошо. Это даже более глупо, чем не хорошо. Ульяна Аркадьевна с бьющимся сердцем отворачивается от поезда и позорно отступает в сторону оставленного автомобиля. Надо ехать в клинику. Надо решить все эти хреновы дела, для которых у неё нет никаких исключений. Пусть улетают минуты, пусть улетают снежинки, пусть улетают веры и надежды всякие. Так или иначе, что-нибудь останется. И с этим придётся жить. Иначе зачем солнце каждый день упрямо встаёт на востоке, а на столе в кабинете ждут папки с результатами посмертных экспертиз? ©Беспяткин

Все вы готовы поиздеваться, любимые...

Сам бы оборжался, если бы не факт. Ребята на сервисе обыскались скола - хрен там. Обалдели все, стекло было родное ниссановское. Вот от туда и пошло - с правого дворника.Шло в центр стекла , а потом - звёздочка.

А вот у меня как всегда ненормалочка - от жары стекло лобовое треснуло...Именно от жары.Машина стояла два дня. Часов в шесть утра услышал хлопок. Утром - трещина, дальше - больше. Пятиконечная звезда....Забыл сфотографировать....

Да пожалуйста Первый международный яхтфестиваль на Селигере

Всем привет! В ветке "Фестиваль"Паруса Селигера" (понимаю, что не в тему) описал изменения в организации движения по Новой Риге после Волоколамска в сторону Селигера. За три дня - ни одного отклика - видимо название ветки отталкивало интерес. Гляньте, много плохого принёс нам июнь .