Podvodnik

Так, для почитать на ночь... ВОЛШЕБНАЯ ПАЛОЧКА Часы на запястье Эдда показывали 13:45. Это означало, что до конца обеденного перерыва оставалось ровно пятнадцать минут. Он перевёл взгляд на надкушенный чизбургер, затем посмотрел на два ивовых прутика, лежащих на другом конце офисного стола и тяжело вздохнул. – Дайте мне спокойно пообедать, – с мольбой в голосе обратился он к человеку, сидящему напротив. – Думаете, что вы первый? Каждый день к нам ходят ваши коллеги и продают какой-то никому ненужный хлам, от дешевой косметики до дорогущих, но почему-то китайских часов. Им ни разу не удавалось впарить мне даже пуговицу, а вы считаете, что сможете продать мне ивовый прутик? – Волшмордаю палочку, на секундочку, – поправил его человек. – Это во-первых, а во-вторых – я предлагаю вам не одну, а две волшебные палочки. – Нет, вы предлагаете купить мне два ивовых прутика по цене хорошего подержанного автомобиля, – снова вздохнул Эдд и печально покачал головой. – Кажется, вы меня неправильно поняли, – оживился продавец, – я объясню ещё раз. Одна волшебная палочка стоит всего один доллар. Если же вы захотите купить сразу две, то да – это обойдется вам уже в пять тысяч. – Так я об этом и говорю, – развел руками Эдд, – вам не кажется, что пять штук за две палочки – это слишком? – Так возьмите одну за доллар. Эдд бросил прощальный взгляд на надкушенный чизбургер, завернул его в лист бумаги и положил в ящик стола. До начала рабочего времени доесть его определенно не удастся, если только прямо сейчас грубо не послать продавца куда подальше и не выставить за дверь кабинета, но Эдду совершенно не хотелось пачкать о него руки, а охранник на проходной, как на зло, не брал трубку – скорее всего, тоже ушел на обед. – Какой же вы... – Эдд попытался подобрать подходящее слово, но кроме грубостей ничего в голову не приходило, – и вообще, что это за волшебные палочки с одним желанием? – А сколько их должно быть? – искренне удивился продавец. – Ну, как минимум, три. А в некоторых фильмах они, вообще, бесконечные – сколько хочешь, столько и колдуй. – Ну... У меня только такие есть. Одноразовые, – смущённо пожал плечами продавец, – Да и по правде сказать, я ни разу не видел даже двухразовых палочек – скорее всего, в фильме, который вы смотрели, – он зачем-то оглянулся и понизил голос, – вам показывали неправду. Это откровение было произнесено с таким серьёзным выражением лица, что Эдд чуть было не вступил в спор, пытаясь защитить доброе имя Гарри Поттера, но вовремя себя одёрнул, вовремя сообразив, в какую ловушку его заманивал продавец ивовых прутиков – пытаясь доказать, что волшебные палочки должны действовать больше одного раза, он косвенно согласился бы с тем, что волшебные палочки, вообще, существуют. Тогда избавиться от этого проныры стало бы ещё сложнее. – Я прошу прощения, но время моего перерыва подходит к концу, – как можно дипломатичнее произнес Эдд и даже поднялся из-за стола, чтобы проводить неприятного гостя к двери, но тот и не думал покидать кабинет. – Так решайтесь скорее, – сказал тот, – иначе мне придется продать палочки кому-нибудь другому, а волшебство, знаете ли, в наше время на дороге не валяется. Согласитесь, пять тысяч долларов за осуществление двух мечт – да это пыль, а не цена. А доллар за одно желание – это вообще акт благотворительности, а не сделка купли-продажи. Эдд набрал в лёгкие воздуха и шумно выпустил его из ноздрей, пытаясь успокоиться и не выйти из себя от наглости этого прохвоста. – Послушайте, если бы вы просто зашли в офис и попросили один доллар, я бы дал его вам и даже не спросил бы – куда вы его потратите, но вы решили покреативить. Что ж, похвально. Достойно уважения хотя бы то, что вы не просто попрошайничаете, но ещё и предлагаете что-то взамен, но, чёрт возьми, не ивовые же прутики!? Про пять тысяч я, вообще, молчу. Как и про волшебство, в которое верят только дети. На что вы рассчитываете? На то, что в офисе будут сидеть слабоумные семилетние миллиардеры? – Нет. Я рассчитываю на то, что мои клиенты окажутся здравомыслящими людьми, которые понимают, что купить за пятерку исполнение одной мечты – это очень выгодное предложение. – Это очень глупое... – прищурился Эдд. – Погодите, а почему только одной мечты? Минуту назад вы говорили об осуществлении двух мечт за пять тысяч долларов – прутиков же два? – Вы очень внимательны, молодой человек, – одобряюще кивнул продавец, – палочек, действительно, две. Но вы правы, одна из них на самом деле является обычным ивовым прутиком, не имеющим к волшебству никакого отношения. – Ах, вот оно что, – впервые улыбнулся Эдд, – это что-то вроде лотереи, да? Неплохо, неплохо. Надо будет взять на вооружение этот прием и рассказать о нем в отделе маркетинга нашей фирмы. Получается, или сразу плати приличную сумму за стопроцентный выигрыш, или отдай мелочь, но вероятность выбора правильного решения снижается вдвое. Но это работает только при условии, что выигрыш гарантирован, а в ваши палочки я, к сожалению, не верю. Он бросил взгляд на часы и поправил узелок галстука на шее. – Но идея замечательная, не спорю. Вот за неё я с удовольствием дам вам доллар, – Эдд выудил из кармана пиджака бумажник и достал из него купюру. – А теперь вынужден попросить вас покинуть мой офис – мне нужно работать. – Я не продаю идеи. Я продаю волшебные палочки, – обиженно произнес продавец, глядя на протянутые деньги. – Хорошо, хорошо, – нетерпеливо закивал Эдд, – возьмите доллар, оставьте мне один прутик и, пожалуйста, выйдете уже из кабинета. – Вы точно не хотите приобрести обе палочки за пять тысяч? Эдд сложил руки на груди и обреченно покачал головой. – Нет, я покупаю у вас одну грзабавную ивовую веточку за один доллар. Как и договаривались. Продавец удовлетворённо кивнул и, положив купюру в карман, протянул ладонь в сторону прутиков, лежащих на столе. – Выбор за вами. Какую палочку вам оставить? – Да любую! Левую! – рявкнул Эдд, теряя терпение. – Точно? – Да, левую. Всё, идите уже. Продавец шагнул к палочкам и взял в руки правый прутик, оставив другой на столе. – Последний вопрос, – вкрадчивым голосом произнес он, – вы, действительно, не верите в волшебство? – Я не верю ни в волшебство, ни в чёрта, ни в бога, ни в единорогов, ни даже в светлое будущее. Единственное, во что я верю – так это в то, что получу выговор от начальства, если сейчас же не приступлю к работе. – Это очень хорошо, – обрадовался продавец, – в таком случае вы не предадите значения тому, что сейчас произойдёт. С этими словами он взмахнул палочкой и направил ее кончик в грудь Эдда, отчего тот даже отступил на шаг, ошарашенно уставившись на продавца. – Как вы уже заметили, я продаю палочки в комплекте по две штуки, но в случае покупки одной палочки у меня остаются вторые экземпляры, неотличимые от своих пар. Я не имею морального права продавать их другим клиентам повторно, поэтому я вынужден утилизировать второй экземпляр в вашем присутствии, использовав его по назначению. – Для этого необязательно... – начал было Эдд, но продавец не дал ему закончить. – Я хочу, чтобы вы умерли, как только покинете пределы этого здания. Произнеся эти страшные слова, продавец сломал палочку и бросил ее на пол. Затем картинно поклонился и вышел, наконец, из кабинета, оставив Эдда в одиночестве. *** В 18:00 окна офисного здания, как по команде, потухли один за одним. Работники шумной толпой прошли через проходную и растворились в теле большого города, разбежавшись в разные стороны. Лишь одно окно продолжало разрезать светом темноту ночи. В нём то и дело появлялся, а затем исчезал силуэт человека. Его волосы были растрепаны, а галстук болтался на шее, как незатянутая удавка. – Вот же дрянь... – усмехнулся Эдд и снова бросил взгляд на палочку, так и лежавшую на столе. – Так, нужно начать с того, верю я в этот бред или нет? Ну, конечно же нет! Чушь какая-то! Он рассмеялся над очевидностью этой мысли и принялся распределять рабочие документы по разноцветным папкам. Когда дело было закончено, он накинул пиджак и уже собрался выйти из кабинета, но чертова палочка снова бросилась ему в глаза. Эдд остановился в дверях и почесал затылок. – А вдруг... Вдруг, это правда? Черт возьми, на прошлой неделе умер Герберт Уэйн – клерк из нашего филиала в Алабаме, а ведь ему было всего тридцать шесть лет. Просто взял и умер, то ли тромб оторвался, то ли что-то ещё в этом духе. Он медленно прикрыл дверь и подошел к столу. – Хорошо, если это правда, то мои шансы – пятьдесят на пятьдесят. Если та палочка, которую он использовал, была рабочей – мне крышка. Если же рабочая у меня, то ничего со мной не случится. К тому же, я еще и смогу потратить свое желание на всё, что угодно. А ведь я мог купить обе... Тьфу ты, бред какой... Эдд протер ладонью глаза и, уперевшись кулаками в стол, принялся разглядывать прутик. – Ну что за чушь? – прошептал он. – Живём в двадцать первом веке, а всё туда же... Он схватил палочку и решительно зашагал к выходу. Заперев дверь кабинета, он спустился на лифте на первый этаж. Решительным шагом миновав проходную, он остановился у стеклянной двери. Датчик сработал с опозданием и дверь, как-то жалобно скрипнув, отъехала в сторону. С улицы на Эдда повеяло холодом, отчего он вздрогнул, а по телу побежали мурашки. Занесенная нога медленно опустилась на пол, и Эдд замер в нерешительности. – Ф-ф-ф-ух, – шумно выдохнул он и закусил нижнюю губу. Один шаг отделял его либо от осуществления мечты, либо от мгновенной смерти. Эдд прислушался к своим внутренним ощущениям, будто бы пытаясь диагностировать работу всех внутренних органов. Всё было в норме, разве что сердце билось чаще, чем обычно. Он достал из кармана телефон и нашёл в списке контактов нужный. – Алло. Рик, привет. Нет, я не по поводу заказов. Я... э-э-э... скажи, ты не знаешь, почему умер Герберт? Да, Уэйн. Из вашего офиса. Что? Инсульт? А от него всегда?.. А, понятно. Ладно, извини, что побеспокоил. Нет-нет, ничего... Всё, пока. Сбросив вызов, он тут же набрал новый. – Кэтрин, привет. Да, задержался немного... Скажи, у тебя есть мечта?.. Нет, не пьяный... Да я просто... Что? Хлеба и молока? И хлопьев? Хорошо, куплю. А что насчет мечты?.. Да, мусорные пакеты тоже куплю... Да не пил я! Просто хотел узнать... Хорошо, средство для прочистки труб. Нет, не забуду. А... Ладно, пока. Эдд сунул телефон в карман и снова шагнул к порогу, остановившись перед открытой дверью. Он медленно приподнял ступню и выставил её за дверь, не наступая на пол. Выждав несколько секунд, он собрался уже выйти из здания, как в этот же момент лампочка в фонаре через дорогу лопнула и осколки посыпались на асфальт. Эдд инстинктивно отступил на шаг назад и судорожно сглотнул. Сердце бешено забилось. – Да ну его к чёрту! – прошипел он, направил на себя ивовый прутик и произнёс: – Это, конечно, хрень полная, но всё же... Я желаю не умереть, как только покину пределы этого здания. С этими словами он зажмурился, оттолкнулся двумя ногами от пола и перепрыгнул через порог. Замерев на несколько секунд, он выпрямился, с силой отбросил от себя прутик и побрел на парковку. – Не игрок, – цокнул языком человек, стоявший в тени здания напротив и внимательно наблюдавший за Эддом, – в Алабаме люди порисковее, хоть и не такие везунчики. Человек проводил взглядом Эдда и неспеша зашагал по тротуару. Через пару кварталов, остановившись у палатки с кофе, он внимательно изучил меню и ткнул в него пальцем. – Вот этот капучино, пожалуйста. Продавец кофе оторвался от телефона и нехотя повернулся к кофе-машине. Когда напиток был готов, он протянул стаканчик клиенту. – С вас один доллар. – Пожалуйста. Человек протянул продавцу купюру и, облокотившись о прилавок, сделал маленький глоток. Его лицо тут же скривилось и он выплюнул кофе на асфальт. – Что это за гадость? Это же не настоящий кофе! – А что вы хотели за один доллар? – равнодушно пожал плечами продавец и снова уткнулся в телефон. ©ЧеширКо

«КРАСАВИЦА» В палате умирает офицер, Врачи снуют и шепчутся растерянно. Решение: Принятье срочных мер, Последний шанс, последний – не потерянный. Был месяц в коме молодой старлей, Вернее, плоть, изрытая гранатою. Одиннадцать легло богатырей Под полностью разрушенной заставою. А он один, оставшийся в живых, В бреду кричал, что бойня не кончается. Лишь под наркозом, наконец, затих И улыбнувшись, вымолвил: «Красавица». Никто не понял этот тихий зов, Понятно: Бред... сказал непреднамеренно. А он уже не слышал докторов И острый скальпель впился в плоть уверенно... ··· В посёлке появился новый пёс. Вернее, псина: уши, хвост, как водится, Но в ранах бок, нет на спине волос, Да не собака – чистая уродица! Вот ковыляет, лапу волоча, Оближет раны и лежит бессильная... Питалась бросом, так... по-мелочам, А ночью выла... ну, тоска могильная. «Уродицей» – её и нарекли, Ругали, гнали и порой безжалостно Её сживали люди, как могли, А то плеснут ей в след помойной гадостью. Она терпела... С жалобой к кому Пойдёт собака тощая, убогая? А ночью она выла потому, Что жизнь была с ней через меру строгая... ··· «Так он спасён?!» – воскликнул генерал, – «Спасибо вам, профессор, преогромное! Мой сын живой и кризис миновал!» – Дублировал он в трубку телефонную. И не было счастливее отца В тот день во всей Вселенной обитаемой. Вторая жизнь для сына-молодца – Подарок Свыше, долго ожидаемый. Немедля генерал завёл свой «Джип», Скорее к сыну, повидаться, встретиться. Нажал педаль, рукой к рулю прилип: «Какое счастье! Даже и не верится!». На полпути внезапно тормознул, Подумал, что виденье надвигается, Но приглядевшись, радостно вздохнул, И улыбнувшись, выкрикнул: «Красавица!»... ··· Её нашли сдыхающим щенком, Разбита лапа, с голоду не лается. Кормили и лечили всем полком И имя дали нежное – «Красавица». Любимицею стала у солдат, В свободный час – утехой и забавою. Особенно, её любил комбат, А сын его командовал заставою. И часто, прихромав к передовой, Считая своим долгом обязательным, Она, как наблюдатель-рядовой Смотрела вдаль внимательно-внимательно. Потом старлей её рукой трепал И точно знал: ей очень это нравится. Какой восторг! Он в ухо ей шептал: «Красавица, Красавица, Красавица»... ··· В один из дней случилось всё не так: Старлей был строг, не гладил по-привычному. Собака ощутила – это знак, Случилось что-то... что-то необычное. И вот... зашевелилась полоса На склоне гор, среди деревьев, в просини... Чужие загалдели голоса, Завыли миномёты, загундосили. Разрывы, поначалу, вдалеке... Потом всё ближе, метче и накладистей. Двенадцать залегли на бугорке, Отстреливаясь от незванной на́пасти. Тринадцатая, сжавшись вся в комок, Скулила... толь от страха, толь от жалости. Секунды... Свист... Внимание... Прыжок... И стихло всё, растаяв в безвозвратности... ··· – Нельзя с собакой! Да ещё с такой! – Кричала медсестра, смотря с тревогою. – Да не собака это, а герой! – С ней спорил генерал, неся «Убогую». – Он должен её первой увидать, Тогда посмотришь: сразу же поправится! – Сестра успела только лишь сказать: – Профессору такое не понравится! ...А в это время, приходя в себя, Старлей, дыша под маской кислородною, Увидел бой... и линию огня... Гранату рядом противопехотную... И несколько сосчитанных секунд До взрыва... Мысли: Закричать, иль каяться? И до того, как вверх взметнулся грунт, Собой его накрывшая «Красавица»... Автор © Александр Юфик

ЮЛЬКА Рассказ принимал скромное участие в ККК 24 — Здравствуйте. Вы — колдун? Одновременно с этими словами в помещение вошла довольно красивая, приятная девушка в брючном костюме и стильных туфельках. — Колдун. Проходите, — кивнул сидящий за столом мужчина, по возрасту немногим старше посетительницы. Крепкий, спортивный, одетый несколько несолидно — в футболку, джинсы и кроссовки. — Присаживайтесь, — небрежное движение руки указало на кресло для посетителей. — Меня зовут Юля, — осматриваясь и дивясь обстановке, более всего напоминающей офис средней руки, представилась гостья. — И у меня проблема. Сделайте меня счастливой. Сколько это будет стоить? — Не мой профиль. Я специализируюсь на мелких чудесах. Собачку приучить гадить на улице или испуг прогнать. Из дамской сумочки появилась толстая пачка денег. — Задаток. Сумма колдуна впечатлила. Ему как раз требовалась материальная подпитка для ипотеки. — Можно попробовать… Пачка перекочевала на стол. Понятливо улыбнувшись, хозяин помещения вместо расспросов перешёл к материальной стороне дела. — Оплата по факту, в течение трёх суток после сеанса, когда подействует, — сообщил он, не притрагиваясь к деньгам. — Если результат впоследствии не устроит, то я не несу никакой ответственности. — Это как? — Понятие счастья изменчиво. Сегодня — одно, завтра у человека наступают другие приоритеты. Переиграть практически невозможно. — Я понимаю. Но у меня проблема, — тут девушка замялась, — несколько иного рода. Вряд ли мне потребуется что-то менять. — Все так говорят, — колдун отрешённо-заученно продолжал разъяснять правила. — Просто поверьте — ничто не постоянно. — Пусть! — смело тряхнула головой посетительница. — Я готова. — Хорошо. Тогда ещё три условия. Первое — окончательную плату я назначу после решения вашей проблемы, — тут он поправился. — Не волнуйтесь, ничего запредельного. Зомби вы не станете, нарушать закон не потребую. Только деньги... Второе — мне потребуется ваша память. Конфиденциальность с неразглашением гарантирую. И последнее — я не исполнитель желаний как таковых. Я всего лишь пытаюсь вам помочь, причём берусь за то, что раньше не пробовал. Потому никаких «фокус-покус» не ждите. По щелчку пальцев волшебство не происходит. — Странно, — Юля очень удивилась последнему замечанию. — Мне рекомендовали вас как специалиста, способного осуществить любые мечты. — Ну, миллиард я не наколдую, как сами понимаете. Иначе я бы тут не сидел. Соответственно, мои возможности более чем ограничены. Колебалась она недолго. — Убедили. Я хочу вам рассказать... — Не надо, — оборвал её парень, вставая с места и разминая пальцы. — Я сам всё узнаю. Остановившись рядом с креслом, колдун на шарлатанский манер поводил ладонями вдоль затылка посетительницы, без удивления отметил, что та погружается в необходимый для нормальной работы транс, и открыл своё сознание воспоминаниям девушки... *** Впервые Юлька попробовала славу на вкус давно, в детстве. На каком-то семейном торжестве её, маленькую девочку в пышном платьице с белыми чулочками, неудобных лаковых туфельках и огромным бантом на голове, папа поставил на табурет и попросил прочесть перед родственниками стишок. Собравшиеся смолкли. Каждый смотрел на разодетое дитё. И вот тогда Юльку накрыло. Это внимание, эти прикованные к ней глаза больше никогда не давали покоя бедной девочке/подростку/девушке. Хотелось ещё и ещё. Хотелось вечно быть в центре событий, верхушкой айсберга, остриём пирамиды. Хотелось снисходить, озарять, вдохновлять. Хотелось поклонения, хотелось, чтобы в битве за её лёгкую улыбку сходились в последней схватке галактики, а суровые воины умирали с её именем на губах. Мечталось стать роковой, давать надежду избранным и с удовольствием наблюдать, как их ненавидят те, кому этой надежды не досталось. Но это понимание, осознание себя пришло потом... *** Маленькая Юля неторопливо, с выражением прочла незамысловатое четверостишие про зайку. Потом ещё одно. И ещё. Но взрослым представление быстро поднадоело. Их ждал стол с закусками. Сволочи... Такого слова юная звезда ещё не знала, однако всей кожей чувствовала его суть. Она и распробовать вкус славы ещё не успела, как все закончилось. В комнате понемногу начались разговоры шёпотом, косые взгляды перемещались от девчушки к выпивке и маминым котлетам, общий интерес угасал. Юлька попробовала спеть. Потом станцевать. Потом просто молола чепуху, старательно перекрикивая нарастающий взрослый шум. Сознательно упала с табурета, заплакала. Мама и бабушка её, конечно, пожалели, но это всё было не то. Всего лишь кусочек, крупиночка всеобщего внимания, такого сладкого и такого притягательного. Осколок чего-то большого, нужного, жизненно необходимого. Наркотик, смысл, цель, путь. С того дня Юлька поняла: ей без людей — никак. Шли годы. Девочка росла в заботе и обожании. Идеальное бытие омрачала лишь школа, да и то... не очень. Будучи от природы симпатичной и неглупой, Юля довольно ловко навострилась вертеть более-менее воспитанными мальчиками и с наслаждением впитывала зависть менее удачливых одноклассниц, украдкой любовалась ребячьими драками за её благосклонность; полюбила оценивать чужое рвение в стремлении занять место рядом с ней, почти богиней. Так продолжалось до старших классов. А потом биология сыграла с Юлькой злую шутку. Превратившиеся в подростков мальчики неожиданно начали видеть в ней не королеву, а самку. Их переполненные гормонами тела не могли довольствоваться немым обожанием, требуя большего. Того, к чему подрастающая звезда оказалась решительно не готова — интима. Сексом она, конечно, интересовалась, но вот достойных кандидатур вокруг себя не видела. Не короли, не атланты, не идеалы... так, прыщавая пацанва. Наглая, хамская, вульгарная, смеющая сравнивать её, рождённую для высокого, с обычными «бабами». Мрази примитивные, одним словом. Ещё и одноклассницы мелко мстили, как назло, постоянно попадаясь под ручку то с одним, то с другим. Поглядывали сверху вниз, улыбаясь кавалерам и позволяя им держать себя за задницы, в перерывах между уроками обсуждая пикантные подробности тех или иных ухажёров. Как же Юлька радовалась, получив аттестат об окончании средней школы. Теперь, казалось, всё перед ней. Все дороги и мечты. Просто протяни руку. Реальность обошлась с девушкой подло. В актёрский не взяли, сказали, что нет таланта; в модели пробиться не удалось. Певческая карьера пронеслась мимо — не нашлось богатых покровителей или смелых продюсеров. Наслушавшись нравоучений от родителей и согласившись с их здравомыслием, она выбросила дурь из головы и поступила в обычный ВУЗ, на неприметную специальность. Там она случайно выскочила замуж. За хорошего, доброго, интеллигентного паренька с мягким характером. Как — и сама не поняла. Наверное, свою роль сыграло юношеское желание вырваться из-под семейной опеки, вкусить прелестей самостоятельности. Однако семейная жизнь не задалась. Заел быт и внезапно взыгравшее своеволие у избранника. — Мне надоело с тобой нянчиться, как с маленьким ребёнком, который без посторонней помощи и шагу не способен ступить! — категорично заявил он перед разводом. — Я устал. Мне надоело готовить, убирать, угождать, присматривать за тобой. Я в слуги не нанимался. Юлька поначалу не поняла, что не так. Разве плохо, когда о ней заботятся, лелеют, всюду сопровождают, помогают, следят, чтобы ей было хорошо? Это же так классно! Она даже попыталась объяснить столь примитивные и, в общем-то, понятные вещи, но нарвалась на обвинения в инфантилизме, себялюбии и эгоизме. Такой поворот стал шоком. Как это, не любить её? Она же этого достойна! Она! Она... Развод в памяти не отложился. Гнев на бывшего супруга оказался слишком силён и затмил собой все эти почившие в прошлом события. Пораскинув мозгами, Юлька поняла — ей нужен другой. Активный, энергичный, готовый по первому щелчку пальцев сорваться с места за эмоциями и приключениями. Пусть будет рядом, пусть украсит каждый прожитый день новыми впечатлениями. Да! Именно так! Подходящая кандидатура нашлась довольно быстро. Жаль только, что ненадолго. Новый парень обожал движение, драйв, дорогу, новое, неизведанное и, при этом, оказался весьма красив. Почти идеальный спутник, думалось поначалу. Ошиблась. Ему оказалось неинтересно идти только туда, куда тянуло её, а старые друзья и знакомые почему-то не ушли из его жизни, уступив место Юлькиным желаниям. Кое-чему научившись в прошлых отношениях, девушка убедила новую вторую половинку поехать в Турцию, вдвоём, надеясь воспользоваться ситуацией сполна и дать избраннику понять, какое сокровище он меняет на невыразительных приятелей. И чуть не исплевалась. Вместо романтики, уютных ресторанчиков со свечой на столе; вместо распланированного ей активного отдыха этот мерзавец послал её открытым текстом на третьи сутки пребывания в отеле. Всего-то попросила заменить водные лыжи на визит в турецкие бани, где она желала провести весь день в приятном пару и под нежными руками массажистов. Сказал, что ему скучно тратить столько времени на банальную помывку. На часик-другой — да без проблем, но на день... И добавил: — Сама поезжай. Что я там делать стану? От обиды у Юли аж дыхание спёрло. Что значит «сама»? А кто её будет сопровождать, развлекать в дороге, слать сообщения с признаниями в любви и томиться в ожидании, вскидываясь при каждом открытии дверей из женской половины? Кому она потом расскажет, как ей было прекрасно и станет немножко ныть, что после массажа в теле разбитость? Он что, вообще тупой?! Дело закончилось скандалом и расставанием. Отдых получился безнадёжно испорченным. С тех пор на поиске пары девушка фактически поставила крест и особо ничего от мужчин не ждала. Хотя и имела у них определённый успех — сказывались регулярно навещаемые спортзалы и уход за собой. Интрижки, само собой, случались, но всё мимолётные, без огонька. Повзрослев, пообтесавшись в третьесортных конторках, Юля устроилась на работу в приличную организацию с большим, светлым офисом. Получала достойную зарплату, квартальные бонусы и место за корпоративным столом на Новый год. Пыталась бороться и с навязчивыми запросами к окружающим. Посещала психолога, оплачивала сеансы по очень впечатляющему тарифу, пила успокоительные таблетки и медленно разочаровывалась во всём. Однако с желаниями, с мечтами, с жаждой стать той самой... сделать так ничего и не смогла. Зато научилась собирать внимание исподволь, идя на разные ухищрения. Особенно её тянуло влезать в чужой разговор, не важно, о чём. Заметив общающихся знакомых или малознакомых людей, девушка тотчас подходила к ним, для начала кивала, делая вид, что слушает, а после обязательно вставляла своё мнение. Говорила длинно, витиевато, без конкретики. Потом, убедившись, что на неё смотрят, начинала использовать значительные паузы между предложениями и внимательно следила за реакцией собеседников, подгадывая тот самый момент, когда люди решали, что Юля сказала всё, что считала нужным, и намеревались продолжить беседу. Тогда она произносила новую реплику. И опять ждала... Постепенно такое поведение всем надоело. Сотрудники замолкали при виде подтянутой фигурки на каблучках, недовольно отворачивались. Юля понимала причину, злилась, давала себе слово прекратить унижаться, выискивая в рабочих перерывах болтунов или тех, кто станет её слушать. Но обещания оставались лишь обещаниями. Непреодолимая тяга к всеобщему вниманию никуда не хотела уходить, изгрызая нежное Юлькино нутро. Поэтому пришлось «перестроиться». Гордо держа осанку, она с королевским видом продолжала терпеливо обходить все отделы, столовые, коридоры, снисходительно посматривала на притихших сотрудников. И понемногу наслаждалась раздражённо искривлёнными губами, брезгливыми ухмылками коллег и осознанием того, что за её спиной всё равно говорят о ней. Без разницы, в каком ключе. Это тоже внимание. Да, мало. Да, не ураган страстей, а всего лишь лёгкий ветерок. Но он есть. Он принадлежит ей. И горечь досады на кончике языка тоже принадлежала ей... Чудилось — дайте ей то, что она просит, просто дайте — и случится что-то несбыточное, небывалое, неведомое. Всеобщее счастье и цунами наслаждений. Вечный оргазм, воспарение над миром, неописуемая сладость... От таких дум Юлька плакала по ночам, считая себя если не проклятой, то уж точно наказанной от рождения за неизвестные прегрешения. Проклинала непонятно кого, видя в этой загадочной личности корень всех бед. Снова плакала. Она что, много просит? Делает кому-то плохо самим фактом своего существования? Убивает? Крадёт? Мешает? Нет. Так за что ей вот это всё?! Унылое, беспросветное, словно старая жвачка на новом платье? Даже ночь не приносила забвения. Засыпая, молодой и здоровый организм будто помогал хозяйке реализовывать потаённое, желаемое. Подсовывал различные сны, в которых она купалась в славе, посматривая с небес на землю; сидела в кресле пиратского фрегата, а вокруг кипел бой за право поцеловать пряжку её туфельки; творила миры по собственному разумению, сплошь прекрасные и правильно устроенные, имеющие одну-единственную цель — служить самой желанной женщине во вселенной... ных... — Юлька и сама путалась. *** Колдун вернулся за стол и буркнул что-то невнятное, приводя клиентку в чувство. Та недоумённо моргнула, зачем-то потрогала волосы, вздохнула, осторожно посматривая на хозяина кабинета в ожидании вердикта. — Да, сложный случай, — не стал тот ходить вокруг да около. — Я вам вряд ли помогу. Не мой уровень, и даже не знаю, чей. Центром всего на свете мне вас не сделать, извините... Максимум, на что меня хватит — наложить лёгкое заклинание на хорошее настроение… Может, попробуете как-нибудь сами? — Тяжёлым трудом и упорством? — Юльку передёрнуло. — Потратить жизнь без гарантий результата и существовать в состоянии вечного подвига, пробиваясь наверх? Нет уж, увольте. — Тогда ничем не могу помочь, — повторил колдун, поднимаясь с места и всем видом показывая, что переговоры закончены. — Погодите, — из глаз девушки брызнули слёзы. — Я вас прошу. Умоляю. Я готова на что угодно, только сделайте что-нибудь. Я заплачу любую цену. Устала... Это хуже наркомании, страшнее жажды в пустыне. Горе было настолько искренним, что парень невольно пожалел клиентку. Он ведь пережил вместе с ней все вдрызг разбитые надежды, обиды. Прочувствовал всю терзающую боль и режущую по живому разницу между снами и явью. Ощутил всю глубину бездны девичьих разочарований. Врагу такого не пожелаешь. И ладно бы, перед ним сидела просто самовлюблённая идиотка с претензией на социальную значимость, так нет! Неглупая, понимающая особа с исковерканной психологическими причудами жизнью. Своеобразная рабыня внутренних страстей. Без тяготеющих над ней проклятий или тяжёлых предназначений. Родилась она такой. А с этим поделать ничего нельзя. — Нет, — печально произнёс колдун, стараясь не встречаться взглядом с посетительницей. — У меня нет таких возможностей. Прощайте. Девушка встала. Бледная, холодная, с честью выдерживая очередной удар судьбы. Промокнула платочком глаза, забрала со стола деньги. — До свидания. *** На улицу Юля вышла уже обычной, успокоившейся. Села в припаркованный неподалёку автомобиль, извлекла из сумочки смартфон и, не глядя, набрала самый обычный телефонный номер. Абонент ответил сразу. — Слушаю. Густой баритон, доносящийся из динамика, заставил ноздри девушки чувственно затрепетать в предвкушении разговора. — Я проверила. Ваши источники верны, господин. Молодой колдун. Умеет работать с разумом. Не шарлатан. В мою голову влез без особых проблем. Разумеется, увидел только то, что вы позволили видеть подобным ему. — Это хорошо, — голос собеседника стал мягким, обволакивающим. — Начнём искушать понемногу. Нам слуги нужны. Он ничего не заподозрил? — Сомневаюсь, господин. Он мне поверил и действительно хотел помочь. — Приятная новость. Колдун с остатками добра в душе вполне подойдёт для наших целей. Из таких получаются наиболее истовые последователи. Со временем, разумеется… Какую ты хочешь награду? Ответ был продуман заранее. — Тело Фредди Меркьюри. Дата: 13 июля 1985 года. Концерт Live Aid. — Ты будешь там. Поезжай домой, ложись и готовься вкусить незабываемое. На этом разговор оборвался. Юля отложила смартфон, достала маленькую записную книжку с вложенным в неё карандашиком и, открыв нужную страницу, старательно вычеркнула фамилию лидера легендарной группы Queen из списка. Выше имелись и другие записи с пересекающими их чёрными линиями: Анна Павлова Энрико Карузо Мэрилин Монро Уитни Хьюстон Напротив каждого имени имелась приписка с конкретной датой и местом. Но список продолжался и ниже. Там упоминались люди, которым ещё только предстояло стать донорами эмоций для Юльки. Она ведь колдуну почти не врала... Книжка захлопнулась. Девушка мечтательно облизнулась и сказала самой себе: — Всё-таки, Сатане выгодно служить. И плевать на душу. Главное, я хоть иногда бываю по-настоящему счастлива и какая разница, как я достигаю своей цели?

ВЕТЕРИНАР Старик принёс своего пса на усыпление, потому что не имел денег, чтобы спасти питомца. Увидев, как плачет человек и горюет собака, ветеринар принял единственно верное решение... Говорят, не в деньгах счастье, но иногда именно деньги решают наши судьбы. У пожилого мужчины не было и копейки лишней, когда врачи выставили счёт за жизнь его четвероногого друга. В кабинете у ветеринара было тихо. Врач смотрел на пару: дворнягу, лежащую на столе, и старика, склонившего над ней голову и рассеянно поглаживающего питомца за ухом. Было слышно лишь тяжёлое дыхание собаки и человеческие всхлипы. Пожилой мужчина никак не хотел отпускать своего друга и плакал. Андрей Александрович, молодой ветеринар, часто сталкивался с подобными проявлениями человеческих чувств перед усыплением животных. И это нормально, ведь люди успевают привыкнуть к братьям нашим меньшим всей душой. Но, чувствовал специалист, это был особый случай. Сейчас мужчина вспоминал, как впервые увидел эту пару на пороге своего кабинета. Это было 3 дня назад. Тихий старик принёс свою 9-летнюю собаку Найду на срочный приём. Животное вот уже два дня не вставало на ноги, и пожилой посетитель был всерьёз обеспокоен этим. Как пояснил мужчина, кроме Найды у него никого нет. Андрей Александрович провёл осмотр. Действительно, у собаки была серьёзная инфекция. Ей было необходимо срочное дорогостоящее лечение. В противном случае животное ждала мучительная гибель. «Поэтому, — сказал тогда сухо врач, — если вы не собираетесь лечить собаку, гуманнее будет её усыпить». Сейчас Андрею Александровичу легко представить, что почувствовал тогда мужчина, но в тот день молодому специалисту было невдомёк. После таких слов врача старик дрожащими руками высыпал на стол мелочь с помятыми купюрами — плата за услуги. Он бережно взял на руки свою собаку и ушёл. А сегодня он снова появился на пороге ветеринарного кабинета. «Простите, доктор, я смог найти деньги только на усыпление», — сказал пожилой клиент, опустив взгляд. И теперь, когда старик попросил ещё 5 минут, чтобы проститься со своей подругой, Андрей Александрович смотрел на эту пару, и не понимал, откуда в мире такая несправедливость. Очень часто люди, у которых просто миллионы денег, безжалостно относятся ко всему живому, а тут — бедный старик и умирающая дворняга. И столько чувств. Ком подкатил к горлу молодого врача. Он подошёл к старику и положил ему руку на плечо. «Я вылечу, — срывающимся голосом сказал он, — я за свой счёт вылечу вашу Найду. Она же не старушка пока. Ещё побегает». Ветеринар лишь почувствовал, как под его рукой затряслись плечи пожилого мужчины в беззвучных рыданиях. Через неделю Найда уже стояла крепко на ногах. Капельницы и грамотный уход сделали своё дело. Молодой доктор чувствовал себя счастливым. Может, он и сделал маленькое дело для несчастного старика и беспородной собаки, но на самом деле это был великой и доброй души поступок. ©️ Ольга Поручник

Да, недавно был же день рождения Лермонтова. Вдруг кому-то будет интересен полный текст стихотворения (а не школьная программа): Михаил Лермонтов СМЕРТЬ ПОЭТА Отмщенья, государь, отмщенья! Паду к ногам твоим: Будь справедлив и накажи убийцу, Чтоб казнь его в позднейшие века Твой правый суд потомству возвестила, Чтоб видели злодеи в ней пример. Погиб поэт! — невольник чести — Пал, оклеветанный молвой, С свинцом в груди и жаждой мести, Поникнув гордой головой!.. Не вынесла душа поэта Позора мелочных обид, Восстал он против мнений света Один, как прежде... и убит! Убит!.. к чему теперь рыданья, Пустых похвал ненужный хор И жалкий лепет оправданья? Судьбы свершился приговор! Не вы ль сперва так злобно гнали Его свободный, смелый дар И для потехи раздували Чуть затаившийся пожар? Что ж? веселитесь... — он мучений Последних вынести не мог: Угас, как светоч, дивный гений, Увял торжественный венок. Его убийца хладнокровно Навел удар... спасенья нет: Пустое сердце бьется ровно. В руке не дрогнул пистолет, И что за диво?.. издалека, Подобный сотням беглецов, На ловлю счастья и чинов Заброшен к нам по воле рока; Смеясь, он дерзко презирал Земли чужой язык и нравы; Не мог щадить он нашей славы; Не мог понять в сей миг кровавый, На что́ он руку поднимал!.. И он убит — и взят могилой, Как тот певец, неведомый, но милый, Добыча ревности глухой, Воспетый им с такою чудной силой, Сраженный, как и он, безжалостной рукой. Зачем от мирных нег и дружбы простодушной Вступил он в этот свет, завистливый и душный Для сердца вольного и пламенных страстей? Зачем он руку дал клеветникам ничтожным, Зачем поверил он словам и ласкам ложным, Он, с юных лет постигнувший людей?.. И прежний сняв венок, — они венец терновый, Увитый лаврами, надели на него: Но иглы тайные сурово Язвили славное чело; Отравлены его последние мгновенья Коварным шепотом насмешливых невежд, И умер он — с напрасной жаждой мщенья, С досадой тайною обманутых надежд. Замолкли звуки чудных песен, Не раздаваться им опять: Приют певца угрюм и тесен, И на устах его печать. А вы, надменные потомки Известной подлостью прославленных отцов, Пятою рабскою поправшие обломки Игрою счастия обиженных родов! Вы, жадною толпой стоящие у трона, Свободы, Гения и Славы палачи! Таитесь вы под сению закона, Пред вами суд и правда — всё молчи!.. Но есть и божий суд, наперсники разврата! Есть грозный суд: он ждет; Он не доступен звону злата, И мысли и дела он знает наперед. Тогда напрасно вы прибегнете к злословью: Оно вам не поможет вновь, И вы не смоете всей вашей черной кровью Поэта праведную кровь!

РАКИ, РАКИ, КРАСНЫЕ РАКИ.... Уже в далеком 90-м году, получив диплом повара, я был распре-делен в небольшой ресторанчик у автотрассы «Брест-Москва». — Очень вовремя, — обрадовалась завпроизводством, — а то у нас мясник на больничном. Свиные полутуши умеешь разделывать? — Без проблем, — заверил я, — только быстро не смогу, практики маловато. — Быстро и не нужно, — улыбнулась женщина, — на сегодня мяса хватит, но к завтрашнему дню постарайся. А сейчас пойдем, познакомлю с коллективом. Поварихи меня приняли очень хорошо, особенно старшая, Игоревна, которая вообще отнеслась как к сыну: — Дитё дитем (выглядел тогда очень молодо, лет на четырнадцать), а его в мясной цех! Справишься? — Обещаю. Но несмотря на мои заверения Игоревна при любой возможности заглядывала в гости: — Как ты, сынок, все хорошо? — Да, спасибо, не волнуйтесь. — Кстати, сегодня Реваз, наш поставщик, привезёт раков. Любишь их? — Ага. — Как отварим, позову, — и, улыбнувшись, Игоревна ушла. — Раки, раки, бедные раки, будут в котёл вас бросать, — напевал я под нос, заканчивая первую свиную полутушу, — не машите клешнями тоскливо, вами смачно закусят под пиво, и уже поздно кричать. Кстати, а что за крики на самом деле? — Аааааааааааааа! — донеслось из горячего цеха (где готовили первые и вторые блюда). Бух! Бах! Бздынь! Что там происходит? — Помогите! Это вопль был наполнен таким ужасом, что вторая полутуша икнула и перекрестилась копытцем. А перед моими глазами за долю секунды пронеслись образы один страшнее другого. Вот местные алконавты, не добыв денег на опохмел, угрожают поварихам "розочками" из бутылок. Или американские шпионы (то были времена СССР) захватили стратегически важный ресторан, чтобы оставить дальнобойщиков без горячего, тем самым нанеся непоправимый ущерб экономике Советско-го Союза. Что делать? Что-что, бежать! И, схватив нож, я бросился в горячий цех . — Сыночек, помоги, — увидев меня, пискнула Игоревна. Остальные поддержали старшую полными ужаса всхлипами. Я же... Господи, только бы не заржать! Убьют. Итак, представьте. Все женщины дружненько, как воробышки на ветках, сидели на столах. По полу же, задумчиво шевеля клешнями, неторопливо ползали огромные раки. — Что стоишь, — не выдержала одна из поварих, — собираааааааай! Ай! Дернувшись от крика, тётенька моментально съехала на пол, грохнувшись в позу, простите за тавтологию, рака перед самым большим раком. Тот удивился, но, как истинный джентльмен, приветствовал даму поднятием клешни. — Аааааа, — заверещала дама. — Что здэс такоэ? — рявкнуло за спиной. А вот и Ревазушка, собственной персоной. Как догадался? Очень просто. По взгляду. Огромный грузин налитыми кровью глазами рассматривал вашего покорного слугу. Я же был просто красавец. В одной руке нож, халат в крови (я же мясо резал). Ещё и женщины верещат. Что делать? Правильно! — Зарэжу гада. И понеслось. Какая это была погоня! Несмотря на свои габариты Реваз оказался очень быстрым и проворным. Но и я не сплоховал. Еще бы, когда за тобой несется полтора взбешенных центнера, тормозить некогда. — Стаят! Сычас, мля. Я включил третью космическую. Кажется, убегал даже по потолку. — Стаят! Честно сказать, после четвертого круга однообразие надоело. Ну сколько можно? Женщины верещат, Реваз орёт, раки ползают. Хотя нет. Ещё на втором забеге в горячий цех я заметил, что клешнястые гады расчистили трассу. Зачем? Они ставки делали, клянусь! А самый здоровый еще b подбадривал усами. Типа, не поведи меня, человек. Сволочь! Если выживу, лично съем. — Стаят! Бежат! Иначе... — Ревазушка, успокойся! — Стаят! Бабах! Фух. Наконец-то. Поскользнувшись на том самом огромном раке, грузин рухнул, превратив шикарную закуску под пиво в неаппетитную лепешку. Я же, тяжело дыша, выдавил: — У вас молодых спецов всегда режут? В общем, пока Реваз поднимался, женщины хором объяснили, что произошло. Оказывается, когда раков бросаешь в кипящий котёл, они категорически отказываются вариться, лихо выпрыгивая обратно. А тут попытались высыпать много, сразу и из мешка. Кто же знал, что эти создания для женщин окажутся страшнее пауков, мышей и сек-ретаря партийной организации? Лично мне были принесены искренние извинения, а на следующий день ещё и пакет огромных, но уже вареных, раков: — Возмы, Андрэй, и нэ обижайся. Какие обиды, зато будет что вспомнить, тем более, что: — А классно мы побегали, да, Реваз? Автор - Андрей Авдей

Требуется дедушка для мальчика " Требуется дедушка для мальчика, оплата договорная" и ниже написан номер телефона. -Совсем обнаглели эти богатенькие,-Иван Максимович негодовал, прочитав это объявление в интернете,- мало, что у них личные няни, водители, повара, домработницы, теперь ещё и дедушек нанимают. Иван Максимович искал работу. Совсем он обнищал с этой пенсией и думал он не столько о своём благосостоянии, сколько о верном друге, собаке Байкале. Старенький пёс, как и сам Иван Максимович требовал медицинской поддержки, да и корма для животных не дешевеют, а Байкал пёс внушительных размеров и кушает поболе самого хозяина. Да ещё Максимович подкармливал брошенных дачниками собак, потому как жил он на своей старой даче, уступив квартиру дочери Полине, которая никак не могла устроить свою личную жизнь. Но старик не жаловался, ему даже нравилось жить на даче. Никакой суеты, опять же лес, речка рядом, а воздух такой, хоть ложкой ешь. Да вот только все денежные запасы старика были исчерпаны и он решил найти себе посильную работу. Думал пойти сторожевать , да не тут то было. Если раньше на этих должностях старики работали, то теперь тут работают молодые да сильные парни от всяких охранных фирм. -И чего они там охраняют, что такие молодчики к объектам приставлены?-спрашивал старик Байкала,- на таких парнях пахать надо, а они сидят там, да в телефончиках играют. Байкал, смотрел на Ивана Максимовича умными глазами и старику казалось, что он слышит ответ Байкала: -Не знаю Максимович. Да и что это за охрана без собаки? Никакой подходящей работы на сайте для стариков не было и Иван Максимович вернулся к объявлению: "Требуется дедушка для мальчика", решил позвонить этому странному работодателю. Старик хорошо прокашлялся, чтобы голос не казался таким уж старым и скрипучим и набрал номер указанный в объявлении. Работодатель сразу же откликнулся на звонок. Это был женский голос, такой, что старику показалось , что ему ответила девочка. -Валерия Анатольевна слушает вас. -Я по объявлению, я правильно понимаю, что вы на работу хотите принять дедушку? -Всё правильно, в 18-00 вас устроит встреча?-услышал Иван Максимович. -Да. -Тогда называйте адрес, я к вам подъеду. Старик назвал адрес и нажав отбой телефона кинулся наводить порядок в своём домике, на участке у него всегда был порядок. Потом помылся, побрился, надел свой новый спортивный костюм и стал поджидать Валерию Анатольевну. В 18-00 к домику Ивана Максимовича подъехал чёрный джип и из него вышли мужчина крепкого телосложения и миниатюрная женщина. Старик повёл гостей в дом и предложил чай с вареньем. За чайком то и беседа повеселее ладится. -Я с удовольствием выпью чаю, тем более с домашним вареньем, а давайте будем пить чай в вашем саду, я там столик со скамейками видела. Чай был крепким, варенье ароматным, а беседа тёплой. -Я специально приехала к вам, чтобы взглянуть на вас в домашней обстановке. На первый взгляд меня всё в вас устраивает. Вы не пьющий, опрятного вида, в доме и в саду у вас порядок, а значит и в голове порядок. Расскажите немного о себе. -Рассказывать особо нечего,- начал Иван Максимович,-человек я простой, закончил школу, ушёл в армию, в погранвойсках служил. Там полюбил собак и теперь, по жизни я не могу без них. Из армии пришёл, пошёл на завод фрезеровщиком и всю жизнь работал на этом заводе. Женился, родилась дочь, жили хорошо, ладно. Два года, как схоронил свою Нину. Остались мы с дочерью вдвоём. Дочь Полина работает учителем рисования в школе. Пенсия маленькая, нам с Байкалом не хватает, вот и решил работу искать. У меня к вам вопрос Валерия Анатольевна. Зачем вам дедушка? Думаю, при вашем материальном положении вы могли бы для мальчика нанять нянек, учителей или как там, гувернёров. -В няньках мой Петя уже не нуждается, ему девять лет. Беда у нас Иван Максимович, Петя инвалид, передвигается на коляске. Родился мой сыночек нормальным ребёнком . Всё хорошо было, да только вот что случилось. Начну пожалуй сначала. Родился Петя без отца. Ничего не получалось у меня с мужчинами, не смогла я найти человека за которого пошла бы замуж, а годы подпирают и я решила родить ребёнка. Отец Пети даже не подозревает о существовании сына. Я так решила. Чтобы не было всяких проблем, которые бы мешали нормально жить нам с Петей. -А кто с вами приехал, не муж?- полюбопытствовал старик. -Водитель. Так вот, всё было хорошо, у меня стремительно развивался бизнес, моя мама помогала мне растить Петю и няня тоже была у Пети. В школу Петя пошёл хорошо подготовленный и окончив первый класс и я Петю с мамой отправила на отдых. На отдыхе случилась беда. На глазах у моего ребёнка умерла моя мама, сердечный приступ. У Пети был шок, стресс и на этой почве, у него отказали ноги. Врачи никакой патологии не находят. У каких только медицинских светил мы не консультировались, ничего определённого мы не услышали. Все ссылаются на стресс ребёнка и пойдёт ли Петя вновь или нет, неизвестно. Некоторые неврологи говорят, что возможно, получив ещё какой либо стресс, то есть толчок, который может помочь Пете стать на ноги, а может такой толчок и ухудшить положение. Ну вот и всё. А Пете, я считаю, нужен рядом мужчина с жизненным опытом. Не теперешние молодые мужчины, а именно такой, как вы. Ведь он никогда не имел доверительного общения со взрослым мужчиной, а ему это ой как нужно. Ну как вы согласны Иван Максимович? -Согласен. - С утра у Пети занятия по школьной программе, а к 14-00 Петя вас будет ждать. Водитель будет приезжать за вами, и в 20-00 отвозить вас домой. Вас устроит такое время? -Да устроит. -Ой, а об оплате? Сколько бы вы хотели за ваш труд? -Ну я не знаю... -Три тысячи -день, вас устроит? - Конечно, а не много ли это?-засомневался Иван Максимович. - Это нормально. И попрощавшись, Валерия Анатольевна уехала . Иван Максимович в таком напряжении был, что даже устал от беседы с Валерией, и не мог поверить что за работу дедушкой он будет получать такие деньги. -Ну что Байкал, живём, а как оно будет, завтра узнаем. Такого богатства Иван Максимович отродясь не видавал, разве что в кино. Он даже как то оробел и ему страшновато было ступать по блестящему паркету. - Здравствуйте, меня Тоня зовут, я домработница. А вы так я понимаю Иван Максимович? -Да,- тихо сказал старик. -Да вы не робейте. Хоть тут и богато, однако отношения простые, всё по людски. Петя, Иван Максимович приехал. Петя выехал на коляске навстречу старику и улыбаясь протянул руку. Старик пожал худенькую руку ребёнка и сказал: -Можешь меня дедушкой Ваней называть или дедом Иваном, или Иваном Максимовичем. -Разберёмся,-по взрослому ответил Петя, - а я Петька, Петя, Пётр. Только не называйте меня Петруша, не люблю. -Идёт,- сказал старик. Иван Максимович с Петей общались как будто они друг друга давно знали. Мальчику было всё интересно и как молодой солдатик Ваня служил в армии и задерживал нарушителей границы, и рассказы о служебных и неслужебных собаках. Старик рассказал о том, что из армии он пришёл со своим верным другом овчаркой Каратом, с которым он охранял границу. На момент дембеля молодого солдатика Ивана, Карата списали и Иван забрал его с собой. С тех пор в жизни Ивана Максимовича всегда были собаки. -И сейчас у вас есть собака?-спросил Петя. -Да мой преданный друг Байкал. -Иван Максимович, а вы меня познакомите с ним? -Ну конечно, если мама разрешит. -Что тут маму упоминают?-в комнату вошла улыбающаяся Валерия. -Мама, у Ивана Максимовича есть собака Байкал, мне бы с нею познакомиться. -Непременно познакомишься. Время Ивана Максимовича с Петей пролетело незаметно. Мальчику всё было интересно, а старику интересно с Петей, ведь своих внуков у него не было, а в этом возрасте старикам нужно общение с детьми. Дети и старики на одной волне и очень хорошо понимают друг друга. -Валерия Анатольевна, я как -то растерялся и не спросил что входит в мои обязанности,-спросил Иван Максимович. Валерия видела в каком приподнятом настроении находится её сын, она не прогадала со стариком и решила, что нужно упростить отношения начальник- подчинённый: -Иван Максимович зовите меня Лерой и никаких обязанностей у вас нет. Приходите к нам не как на работу, а как к своим близким людям, если это возможно. Общайтесь с Петей так, как бы вы общались со своим внуком. Я рада, что вы с Петей нашли общий язык. -Это не трудно. Петя очень любознательный мальчик, а мне есть что ему рассказать. Прошло три месяца, как Иван Максимович был при должности дедушки. Чем дольше Мксимыч работал дедушкой, тем сильнее он прикипал к Пете и Петя тем же отвечал старику. Домработница Тоня в шутку стала называть их неразлейвода, а они и не были против, только улыбались словам Тони. Иван Максимович всюду сопровождал Петю: и в бассейн, где у мальчика были индивидуальные занятия, и на реабилитацию, и на прогулки. Они не надоедали друг другу, а когда у Ивана Максимовича были выходные, Петя звонил ему и просил: -Иван Максимович, скучно без вас. Может вы приедете? -Петя, ты же мужик, понимать должен, что Байкал скучает по мне, да и домашние дела кое какие поднакопились. -Вот если бы я мог к вам приехать, я бы помогал вам и с Байкалом бы играл, ему бы не было скучно. Иван Максимович, а можно мне к вам приехать? -Конечно приезжай, если мама позволит. И мама позволила. Она сама привезла Петю и с ними приехала Тоня. Тоня принялась за уборку в доме старика и как он не упорствовал, она улыбаясь, мыла, тёрла, скребла и приговаривала: -Давно тут женских рук не было. Поэтому Иван Максимович , вы уж позвольте навести порядок, а вы вон гостей развлекайте, чайку попейте, да Петю с Байкалом знакомьте. Байкал хоть и старый пёс, но с удовольствием играл с мальчиком, у Пети то, тоже возможности были ограничены, вот они и нашли друг друга. -Выходной день прошёл чудесно . Спасибо вам за гостеприимство Иван Максимович, а нам пора и честь знать, пора ехать. Да вон и Тоня уже закончила уборку,-сказала Валерия. -Мама, здесь так здорово, можно я останусь у Ивана Максимовича с ночёвкой? Я уеду, а Байкал скучать будет. Глаза мальчика сияли, щёки пылали румянцем, мать видела, как счастлив ребёнок в компании старика и Байкала. -Лера, пусть Петя остаётся. Завтра ведь воскресенье, водитель может завтра за ним приехать. Если уж не доверяете старику, пусть и Тоня остаётся, места всем хватит,-поддержал мальчика Иван Максимович. Петя так умоляюще смотрел на мать и Тоня тоже вставила своё веское слово: -Валерия Анатольевна, если надо я останусь. Пусть малец порезвиться на свежем воздухе, а то всё в городе, да в городе, а завтра вечером за нами машину пришлёте. -Ну что мне с вами делать? Оставайтесь. -Ура!-Петя покатился по дорожке, а Байкал прыгал и резвился, забыв о том, что он уже старый пёс. Так повелось, что Петя почти каждый выходной проводил с Иваном Максимовичем. Тоня оставалась очень редко, потому как основная работа не терпит её отсутствия. Мужской союз старика и мальчика был на столько крепок, что они и вдвоём не скучали, да и Байкал не давал им скучать. Однажды, таким же выходным днём, вечером, Ивану Максимовичу стало плохо, чай не молод. Время от времени организм даёт сбои и оповещает неприятными звоночками. -Петя, что-то мне плохо, наверное давление поднялось. Пойду приму лекарство, да прилягу, а ты покорми Байкала, а я немного отлежусь и мы поужинаем с тобой. Петя покормил Байкала и когда заехал в комнату старика, увидел что Иван Максимович лежит, глаза его закрыты, одна рука свисает до пола и ему показалось, что старик не дышит. -Дедушка Ваня! Не умирай!-закричал Петя, резко подскочил с кресла, сделал несколько шагов к Ивану Максимовичу и у кровати упал на колени. Иван Максимович подскочил как ошпаренный. -Господи, Петя, что случилось?-испугался старик. Петя и плакал и смеялся: -Дедушка, я испугался. Думал, что ты умер. -Ну, ну, Петя, наверное лекарство так подействовало и я задремал. А ты что, сам дошёл ко мне? - Не знаю. Наверное. Не помню, я очень испугался. -А ну, давай ка я тебя подниму и мы попробуем сделать несколько шагов. Не бойся, Петя, я тебя буду держать. Старик поднял мальчика и осторожно повёл его. Сделав несколько шагов Петя улыбаясь смотрел на Максимовича: -Дедушка Ваня, я иду, сам иду. Я немного устал, можно я немного посижу, но только не в этом инвалидном кресле, а потом мы ещё немного походим. Вечером, в воскресенье, когда Валерия приехала за сыном, открыв калитку, увидела, что инвалидная коляска пуста и сиротливо стоит в стороне, а по дорожке ведущей к дому осторожно идёт Петя, поддерживаемый Иваном Максимовичем в сопровождении Байкала и ведут свои нескончаемые беседы. -Ты Петька, скоро будешь бегать, как все пацаны. Мы с Байкалом старенькие , за тобой не угонимся,-подбадривал Иван Максимович мальчика. -А я буду потихоньку бегать. Ты -дедушка и Байкал, мои самые лучшие друзья и поэтому зачем мне от вас убегать. Дедушка, а почему ты Байкала назвал Байкалом? -Потому что у этого пса душа чистая, как вода в озере Байкал. Валерия смотрела вслед этой троицы и плакала, боясь нарушить их идиллию. https://zen.yandex.ru/id/60548f871e6b2941b96ff74b

ИСТОРИИ ЗА КОТОРЫЕ СТЫДНО. БРАТСКАЯ МОГИЛА. Наверное, каждый хоть раз в жизни сталкивался с профессиональными скандалистами. Это всем недовольные люди, долго и бережно копящие негатив, который периодически нужно выплёскивать. Главное – найти повод. Какой? Да любой. Дверь не придержали, не уступили место, на улице жарко (холодно, снег, нет снега). И, естественно, нужен человек-приёмник, на которого выльются ушаты злобы, обиды и возмущения. Как и для повода, человек может быть абсолютно любым. Итак. Когда мне было еще далеко не тридцать, попал в небольшую передрягу, заработав сильный ушиб правой берцовой кости. Как итог – на следующее утро ниже колена красовался огромный чёрный синяк, передвигаться мог очень аккуратно и со скоростью улитки-спринтера. Поэтому, отпросившись с работы, я кое-как добрался до поликлиники, прошёл все назначенные обследования, получил больничный лист и благословение от травматолога на обратный путь. Легко сказать. До остановки метров триста, а нога разболелась не на шутку. Благо людей на улице не было, поэтому я сквозь зубы матерился так, что даже галдящие воробьи уважительно заткнулись. Вначале досталось тому пи… (участнику гей-парада) с куском арматуры: — Е… его в ж… (да ниспошлёт ему Провидение затейника проктолога с кривыми пальцами)! Вспомнил здравоохранение: — Какой безголовый х… (жертва обрезания) сделал кабинет рентген диагностики на втором этаже, а травматолога — на шестом. Не забыл об электромеханиках: — Мало того, что лифт, б… (святая женщина по версии одиноких мужчин), работает, как пьяный сеет (здесь пропущена буква «р»), так по закону подлости именно передо мной какие-то б… (группа святых женщин по версии одиноких мужчин) его сломали. — Продолжай, о учитель, — низко склонилась воробьиная стайка — Птицы эти за… (утомили сексуально) конкретно. Короче, в сопровождении мелких зас.., закаканцев, я кое-как добрался до остановки, скрепя зубами зашёл в полупустой (это важно) автобус и уселся на одиночное место возле окна. За которым в ожидании лихорадочно махали крылышками два самых настырных воробья. — Зря стараетесь, — улыбнулся я, — сеанс окончен. Тем более, что боль немного утихла, ехать минут тридцать, да и люди вокруг, нельзя ругаться. — Молодой человек, уступите место. В тот момент стало понятно, что пернатая мелочь явно обладает даром предвидения. Потому что рядом со мной стояла крупная видная женщина лет пятидесяти описанного вначале истерического типажа. Прибавьте к этому полтора центнера веса и явное желание поругаться. А за окном летели уже четыре заинтригованных воробья. Вставать не было никакого желания, поэтому я подчёркнуто вежливо и спокойно ответил: — Извините, а вы не могли бы пройти чуть дальше. Количество воробьёв увеличилось до шести. — Вот пошла молодёжь, — обращаясь ни к кому и ко всем одновременно, заверещала тётка. — Уважаемая, мне тяжело ходить, нога больная. Мест хватает, в чём проблема? – удивился я. — Ножка у него бо-бо. Бедненький! Лень оторвать задницу? Посмотрев уже на десяток воробьев за окном, я сделал последнюю попытку сгладить конфликт. Причем говорил негромко, и в отличие от оппонентки меня никто не слышал, кроме неё. — Женщина, успокойтесь, пожалуйста. — А ты меня не успокаивай! Еще и огрызается! Хамло! Да кто тебя такого воспитал. Да как тебя земля носит? — Молча. — Что? – тут она споткнулась на полуслове. — Молча носит, как и вас, хотя здесь возможны варианты. — Какие? – тётка явно не ожидала отпора. — Вас носит, запыхавшись. — Ес, — радостно заверещали воробьи. — Что ты сказал? Дрыщ! — Лучше быть дрыщом, чем братской могилой пончиков. И тут Остапа понесло. Господи, как она меня крыла! — Свинья бессовестная. Слишком умный? — Да. И помню азбуку, где написано, что «мама мыла раму», а не грызла окорок. — А ну повтори! — Повторяю — не приближайтесь, мне страшно! — Ах ты…! Поняв, что тётке просто необходимо выплеснуть накопленный негатив, я отвернулся к окну. Кстати, некоторые пассажиры пробовали остановить водопад оскорблений, но скандалистка уже вошла в раж, не обращая внимания ни на кого. Да пускай поорёт, абы на здоровье. Тем более, что воробьи устроили воздушный бой, за которым наблюдать было гораздо интереснее. — А? Совесть есть? Сопляк! Отвлёкшись от окна, я посмотрел на красное от ярости лицо: — Сдуйтесь, иначе посадите сердце! — Вот пошла молодежь! Никакого уважения к старшим. — при этом она попыталась схватить меня за руку. — Женщина, если рассчитываете на групповуху в моём лице, я себя вычеркиваю! — Ух, — добавили пернатые. — Ах, — восхитилась и тётка, в экстазе взмахнув своим изящным копытцем. Попав прямо по ноге! Ощущения — словно родил ведро ёжиков-нацистов. Боль адская! А за окном уже собрались все воробьи города. Они ждали. Терпеливо ждали. Но я просто сжал зубы, пытаясь разогнать искры перед глазами. — Что заткнулся, умник? А? А? Сказать нечего? И я не выдержал, рявкнув на весь автобус: — Мне мама сказала с незнакомыми толстыми тётками не разговаривать, они плохому научат! Замолчали все. И воробьи, и пассажиры. Кажется, даже ветер стих на улице. По логике впереди меня ожидала мучительная смерть от удушья или черепно-мозговой травмы. Но, против ожидания, с побагровевшим лицом тётка выпорхнула из автобуса на первой же остановке. Собственно, вот и вся история. Кое как доковыляв до дома (в сопровождении пернатого эскорта), я первым делом принял обезболивающее. И если ноге полегчало, то душе – нет. Может, стоило перетерпеть, сидела бы она на моём месте и радовалась жизни. Вместо этого так нахамил представительной женщине, что бедняжка даже не доехала. В общем, стыдно до сих пор. Автор - Андрей Авдей

Молодой человек спросил дедушку: ′′ Дедушка, как ты жил в прошлом без технологий: Без компьютеров Без интернета Никакой драмы Без телевизоров Нет погоды Нет машин Нет мобильного телефона? Дедушка ответил: ′′ Как живет ваше поколение сегодня: Никаких молитв Никакого сострадания Нет никакого уважения Никакого образования Нет личности Не стыдно Нет скромности ′′ Нет честности Мы, люди, родившиеся в 1940-1980 году, были благословенны... Наша жизнь - живое доказательство. Пока играли и катались на великах, мы никогда не носили шлем. До школы мы играли до сумерков, мы никогда не смотрели телевизор. Мы играли с реальными друзьями, а не с виртуальными друзьями. Если мы хотели пить, то пили воду из крана, а не минеральную воду Мы никогда не болели, потому что делили один стакан сока с четырьмя друзьями. Мы никогда не набирали вес,съедая макаронные тарелки каждый день. С нашими ногами ничего не случилось, несмотря на блуждание с босыми ногами. Мы никогда не использовали пищевые добавки, чтобы быть здоровыми. Раньше мы сами делали себе игрушки и играли с ними. Наши родители не были богаты. Они дарили любовь.. а не материал. У нас никогда не было мобильного телефона, DVD, игровой консоли, Xbox, видеоигры, компьютера, интернета, чата, но у нас были настоящие друзья. Мы посещали друзей без приглашения и делились и наслаждались едой с ними. Родители жили рядом, чтобы воспользоваться семейным временем. Черно-белые фотографии у нас были, но на этих картинках можно найти красочные воспоминания. Мы уникальное и самое понимающее поколение, потому что мы последнее поколение, которое слушали своих родителей... А еще мы первые, кто был вынужден слушать своих детей. Мы ограниченный тираж! Пользуйтесь нами. Учитесь у нас. Мы - сокровище, предназначенное для исчезновения.

Кубики на животе доступны всем