Жизненные истории, придуманные и нет

Podvodnik · 31 июля 2015

ДВОРНЯЖКА ПО ИМЕНИ ЧАПА
1

Их мама метис лабрадора с дворняжкой,
Их папа простой непородистый пес.
И вышло уж так, что щенки бедолажки
Попали на улицу в жуткий мороз.

До месяца жили они в тесной двушке
И мамки тепло каждый день чуял нос.
По просьбе родителей мальчик послушный
В коробке щенков на помойку унес.

У Бога на всех абсолютно есть планы.
И тот выживает, всем бедам на зло,
Кто нужен зачем-то, пусть хиленький самый.
И сучечке черной одной повезло.

2

Ложился пушистый и мягкий, как вата,
На утренний город ноябрьский снег.
И, ежась, народ суетился куда-то,
Тихонько зима начинала разбег.

Бредет старичок по аллее тоскливо,
Шатаясь от ветра, подняв воротник.
И треплет худое пальтишко игриво
Порывистый ветер - такой же старик.

Дрожащей рукою он держит пакетик.
В руках старика будто весит он пуд.
И кепку срывает настойчиво ветер,
И ноги больные совсем не идут.

Тихонько поставил в контейнер пакетик,
Кряхтя и вздыхая, седой старичок.
Прислушался. Плакал, скулил, словно ветер,
Единственный выживший жалкий щенок.

Дед спину больную согнул еле-еле,
Коробку открыл и сорвалась слеза...
И, словно на Бога, на деда смотрели,
Как два огонечка, собачьи глаза.

Вся черная: спинка, мордашка и лапы;
Висячие ушки и черненький нос.
И первое слово, что вырвалось: "Чапа...
И кто же посмел тебя бросить в мороз?"

И грубые, вроде, но теплые руки;
И ласковый голос, хотя и чужой;
Чужие, но близкие странные звуки.
Она лишь запомнила: "Чапа....Домой..."

От холода, голода или от страха
Дрожала она, как осиновый лист.
Старик ее спрятал в пальто, под рубаху,
И зашагал по тропиночке вниз.

Стоял на отшибе убогий домишко,
Заброшенный всеми на этой земле.
И дети, и внуки - все заняты слишком.
И жил дед один уже несколько лет.

Заросший травой небольшой огородик,
Подпертый досочками дряхлый забор...
А рядом калитка лежит на проходе -
Рука не доходит поднять до сих пор.

А в доме том было светло и уютно;
От печки повеяло добрым теплом.
Все будто родное... и запах продуктов
За чистым, накрытым скатеркой столом.

Щенка аккуратно поставил дед на пол
И теплого в миску налил молока.
Смотрела дворняжка по имени Чапа
С любовью и нежностью на старика.

3

Пять лет бьются рядышком сердце собачье
И дедово сердце так, будто одно.
И с ним веселится, и вместе с ним плачет,
И вместе грустят они, глядя в окно.

Ложится на коврик. Передние лапы
Так важно одну на другую кладет.
В глаза деду смотрит так преданно Чапа,
В любви и заботе у деда живет.

С ним ходит за хлебом, на почту, в аптеку;
С ним новости смотрит, кино и футбол;
Подносит очки, телефон и газету;
Не пакостит в доме, не лезет на стол.

А ночью на коврике рядом так сладко,
Когда ее милый хозяин уснет,
Уляжется, морду положит на тапки,
И дремлет, и сон старика стережет.

Старик по утрам начал делать зарядку,
Прогулки по парку и Чапку с собой;
Цветы посадил он и зелень на грядки;
Поставил калитку, поправил забор.

Что держится дед из-за Чапы бодрее,
Им было обоим понятно без слов.
И пусть интеллектом мы, люди, сильнее.
Сильней человечьей собачья любовь.

4

Осеннее небо смотрело на город,
И падали листья на землю, шурша,
И клин журавлиный красиво и гордо
Парил над землею, куда-то спеша.

Старик в этот день собирался куда-то,
На куртке подергал упрямый замок.
За ним наблюдала внимательно Чапа:
"Когда же достанешь ты мой поводок?"

Хозяин качал головой, улыбаясь:
"Недолго я, Чапушка, жди меня тут!
Иду я в больницу, прости, дорогая.
Боюсь, что с собакой меня не поймут.

На рынок зайду и куплю я колбаски.
На ужин мы с чаем ее поедим."
И слушала Чапа, и строила глазки.
При слове "колбаска" аж слюнки текли.

5

Ох, как без хозяина тянется время,
В тоске превращаются в вечность часы.
Хозяин ушел, а собака под дверью
Легла на крылечке и молча грустит.

Осеннее солнышко ласково грело.
И небо, и птицы не ждали беды...
И Чапа спала, и тихонько сопела,
Смотрела собачьи веселые сны...

А мимо какой-то парнишка высокий,
Под нос напевая о чем-то, шагал.
Колбаски добротной деля на кусочки,
Собакам во двор за забор он кидал.

И Чапка стрелой до куска добежала,
И жадной она до колбаски была,
А то, что внутри той колбаски отрава -
Наивная Чапа - не знала она.

Не знала дворняжка по имени Чапа,
Что мир этот полон жестоких людей...
Дышать стало трудно, не слушались лапы...
"Ну где ты, хозяин, приди же скорей!"

Сквозь боль и отчаяние понимала,
Что "бабка с косой" торопилась на пир.
Нелепый и странный она покидала,
Жестокий и добрый наш маленький мир.

Стремительно яд по крови растекался,
Оставив на вздох ей единственный миг.
В глазах потемнело. Отчаянный, жалкий
До деда донесся любимицы крик.

И быстро, на сколько для деда возможно,
Кряхтя, вспотыкаясь, домой добежал....
И мысль, словно пуля в висок "Слишком поздно..."
За сердце схватился и рядом упал.

И с криком неслась, тишину разрывая,
Уставшая помощь с бригадой своей.
Холодное тело к груди прижимая,
Дед слышал заботливый голос врачей.

И дети, и внуки стоят у палаты,
Молитвы читают, а дед их в бреду:
"Родная, любимая Чапочка,Чапа...
Скажите мне, доктор, собаку спасут?.."

6

Тяжелая дверь распахнулась в палату.
И доктор сказал: "Сильный дед - будет жить!"
Вот только дворняжка по имени Чапа
В лесу под сосенкой тихонечко спит.

А может, по радуге мячик гоняет,
По звездочкам ходит, на облачке спит?
Что там, по ту сторону? Кто его знает?
А тем, кому рано, дано пережить.

7

Полгода старик все в себя не приходит.
Гулять не идет он, не ест и не пьет.
В руках с поводком на крылечко выходит,
Стоит и тихонечко Чапу зовет...

Без слез не могли его внуки и дети
Смотреть в голубые глаза старика.
И солнечным утром, собравшись все вместе,
В корзинке несут лабрадора щенка.

Весь черный: мордашка, нос, спинка и лапы -
Смешной карапузик в корзинке сидел.
Заплакал старик: "Унесите, не надо!"
Но псу он невольно в глаза посмотрел.

Очки уронил дед нечаянно на пол,
Предательский к горлу подкатывал ком,
И дрожь под коленкой, и чувство - когда-то
Он с песиком ЭТИМ уже был знаком.

"Эх, дед, не сошел ли случайно с ума ты?" -
Спросил он себя - "Ты совсем постарел?"
Да только глазами любимицы Чапы
Щенок лабрадора на деда смотрел.

8

Опять они вместе: на почту, в аптеку.
И преданно песик у дедовых ног.
Дед в кресле сидит и читает газету,
А рядом уляжется сытый щенок.

И также, как Чапа, передние лапки
Крестом он одну на другую кладет,
И морду, бывает, положит на тапки.
А дед улыбнется, слезинку смахнет.

Подносит газету, очки, дает лапу,
Вот, только не любит, как осень грозу,
Щенок лабрадора по имени Чапа
Высоких людей и не ест колбасу.

9

На улице дождик тихонечко капал,
И весело в парке играли ОНИ:
Щенок лабрадора по имени Чапа
И бодрый, веселый, счастливый старик.

автор Карелина А.А.

Podvodnik · 17 сентября 2015

— А как в нее играть? — мальчик попытался приподняться с больничной койки, но смог только лишь немного повернуть голову.
— Ты что, не знаешь, как играть в планшете? — девочка фыркнула и присела на край его кровати.
— У меня никогда не было планшета, — сквозь силу улыбнулся мальчик, — как им играть?
— Ну ты вообще… Вот тут закачиваешь игры, потом тут значок появляется. На него нажимаешь и играешь. А игр сколько хочешь. И все разные. Я вот люблю эту. Тут нужно одевать свою куклу в разные наряды. Вот, смотри, — девочка повернулась так, чтобы мальчику стало видно экран, — у меня вот такое же платье есть. Мне мама купила.
— Да это какая-то неинтересная игра.
— Почему это? — обиженно покосилась на него девочка.
— Она девчачья. А еще там кукла не настоящая. Ее даже потрогать нельзя. Она там, в этом… В планшете. Значит, не настоящая.
— Ой, да ты ничего не понимаешь! Зато знаешь, сколько тут платьев разных? Их открывать нужно только.
— Ну, может и не понимаю.
— А у тебя какие игрушки есть? Только вот этот мишка и все?
— Это не игрушка, — как-то по взрослому ответил мальчик, — это мой друг.
— Ха! Какой же это друг? Он тоже не настоящий. Он же не умеет разговаривать даже! — расхохоталась девочка.
— А что, не бывает друзей, которые не разговаривают?
— Нет, конечно!
Мальчик протянул руку и дотянулся до медведя. Аккуратно взяв его, он положил его рядом с собой. Одна лапа его болталась на нитках и из разрыва выглядывала белая вата.
— Он мой друг. Мы с ним с самого детства знакомы! Я ему все рассказываю. Когда мне больно он всегда со мной. Ему тоже больно, только у меня нет сил пришить ему лапку. Может, ты поможешь, а?
— Ну ты странный! Да выкинь его, а тебе родители другого купят.
Мальчик поджал губы, и посмотрел на медведя. Медведь как-будто тоже смотрел на него своими глазами-пуговицами, как-то грустно улыбаясь.
— Или у тебя бедные родители? — спросила девочка не отрываясь от планшета.
— А у меня их вообще нету.
— А где они?
— Не знаю. Наверное и не было.
— Ты что! У всех есть родители!
— Да что ты одно и тоже говоришь? — мальчик посерьезнел и посмотрел взрослым взглядом на девочку, — у меня вот не было! Бывает так, что нет родителей, а еще бывает, что друзья не разговаривают, но все равно остаются друзьями. Самыми лучшими. У тебя вот есть друзья?
— Конечно! Вон сколько! — девочка несколько раз прикоснулась к экрану и показала парню изображение.
— Это как? Они у тебя там?
— Ну да! Аж триста пятнадцать друзей!
— Вот ты интересная! Получается, ты с ними тоже не можешь говорить. Они же там, в твоем планшете…
— Дурак ты! Мы с ними переписываемся. Вот тут можно написать, а он там прочитает, и тоже мне что-нибудь напишет.
— Все равно не настоящие, получается. Они же не могут оттуда вылезти и придти к тебе в гости!
— Ой, да ну тебя! Ты совсем какой-то дурной!
Девочка встала с койки мальчика и направилась к своей. Положив планшет на тумбочку, она достала наушники, воткнула их в телефон и легла на кровать, отвернувшись к стенке.
Мальчик снова посмотрел на плюшевого медведя и подмигнул ему.
— Вот ты настоящий! Ты всегда рядом со мной! И никакая ты не игрушка! Ты — мой друг. Самый лучший. Будешь по мне скучать?
Медведь снова промолчал, но продолжил смотреть на мальчика, грустно улыбаясь.

***
— Ну вот и все, — женщина посмотрела на часы и встала со стула, стоящего у двери, — пора идти.
Вздохнув, она оглянулась по сторонам и аккуратно приоткрыла дверь.
— Привет, малыш!
Мальчик открыл глаза и посмотрел на гостью.
— Здравствуйте, — серьезно ответил он, — только я никакой не малыш.
— А кто же ты тогда? — женщина тихо присела к нему на край кровати.
— Я очень даже взрослый уже.
— Взрослый? То есть, ты уже не любишь сказки?
— Не знаю. Смотря какие.
Женщина потерла лоб, как будто собираясь с мыслями.
— Дело в том, что я пришла из сказочной страны. Хочу тебя туда отвести. Потому что наш король очень хочет с тобой познакомиться.
— Правда? — мальчик собрал свои силы и улыбнулся, — было бы неплохо. Только я очень сильно болею и у меня не получится с вами пойти.
— Получится, — рассмеялась женщина, — я — волшебница. Давай мне руку.
Мальчик протянул вперед ладонь и, с удивлением заметил, что это не составило ему труда. Вскочив с кровати, он, первым делом, аккуратно взял плюшевого мишку и повернулся к женщине.
— Все! Мы готовы.
— Ну, вот и молодцы, — грустно вздохнула она и, встав с кровати, взяла его за руку. Уже у двери мальчик неожиданно остановился и оглянулся на девочку. Она лежала в той же позе, отвернутая к стене.
— Скажите, а когда ваш король захочет увидеть эту девочку? Когда вы за ней придете?
Женщина взглянула на часы и перевела взгляд на девочку.
— Не скоро. Ей еще долго… То есть, как сказать?.. — она замолчала и растерянно посмотрела на мальчика.
— Да ладно вам, — глядя ей прямо в глаза сказал он, — я же знаю, что никакая вы не волшебница.
Мальчик повернулся и тихо наступая на пол, подошел к кровати. Подняв своего друга на уровень глаз, он погладил его по голове.
— Ну, вот и все, мишка. Я пошел. А ты тут оставайся, ты еще живой. Подружись с этой девочкой, а то у нее никого нет. Ни друзей, ни игрушек. Ты так мне помогал всегда, теперь ей помоги. Ей, наверное, тоже бывает больно, и не с кем поделиться. Видишь, как ей не повезло? Вот так иногда бывает, что нет никого у человека, а ей еще целую жизнь жить. Всегда нужно помогать тем, кому хуже, чем тебе. Так что, оставайся. Пока!
Мальчик аккуратно посадил мишку на кровать и подошел к женщине.
— Все. Пойдемте.
В дверях, уже выходя из палаты, он обернулся. Лапа мишки слегка раскачивалась в воздухе на нескольких нитках, как-будто прощаясь со своим другом. Мальчик помахал ему в ответ и шагнул за порог.
Смерть взяла его за руку и, незаметно смахнув слезинку, повела этого маленького настоящего человека в сказочное королевство.

Reksman · 17 сентября 2015

грустно... Не хочется таких историй.

Podvodnik · 15 октября 2015

Без названия…

Утро. На лавочке сидела одинокая женщина и кормила голубей. Она доставала из пакета хлеб, крошила его руками и бросала на колодезный люк. Большая стая сизокрылых птиц, толкая друг друга, жадно налетали на лакомые кусочки ржаного хлеба. Чуть поодаль суетились воробышки. Эти хитрецы по одному подскакивали, пробиваясь между голубями, воровали украдкой большие куски и улетали восвояси. По дороге к трамвайной остановке спешили редкие прохожие. Воскресенье. Щедрое июльское солнышко начинало понемногу припекать. Женщина вдохнула полную грудь приятного утреннего воздуха и про себя начала читать молитву «Отче наш». Прочтя ее, она добавила свою просьбу, которую, как молитву, произносила каждый день – утром и вечером на протяжении нескольких лет: «Господи, пошли мне удачу!»
Тамара – так зовут героиню моего рассказа – симпатичная женщина тридцати пяти лет. И, вроде, все при ней: привлекательная внешность, своя квартира, машина; одевается всегда модно и со вкусом, не пьет и не курит, но спутника жизни до сих пор не нашла. Детей – тоже нет.
Были у нее непродолжительные романы с мужчинами, приличными на вид. Но, когда знакомство заходило глубже, все они оказывались альфонсами, аферистами либо алкоголиками. Одним словом, не везло ей. Удачи не было не только в личной жизни. Имея два высших образования, Тамара работала простым библиотекарем. Она любила книги. Да, мир книг – это была ее стихия, но, ни приличной зарплаты, ни перспективы карьерного роста в библиотеке не было. Какая там перспектива?
Женщина регулярно подавала свое резюме на сайты о работе, проходила собеседование, заполняла бесконечные анкеты, но они так и оставались лежать без внимания работодателей. Если же, все-таки, брали ее на интересную работу с перспективой, то, как правило, Тамара попадала под сокращение, либо случались какие-то неприятности, ведущие к увольнению. Одним словом, удача обходила женщину стороной, и идти в руки никак не хотела.
Один раз Тамара даже сходила к гадалке. И та, запросив немалую сумму, полтора часа делала, якобы, приворот наудачу и снимала венец безбрачия. Через три дня, по словам гадалки, женщина должна была повстречать мужчину своей мечты и получить предложение о стоящей работе. Прошло три дня, три недели, месяц – ничего не изменилось в жизни Томы, а той гадалки уж и след простыл.
Также Тамара верила в Бога, постилась, когда это было необходимо, и верила во все приметы, вплоть до мелочей.
Задумавшись, она не заметила, как из-за куста подкралась кошка. С разбегу она прыгнула в стайку птиц, но поймать голубя ей так и не удалось. Все сизокрылые приятели, громко хлопая крыльями, улетели на крышу дома.
- Ах ты, чертовка! Кыш отсюда! – крикнула она кошке.
Но черная, как уголек, молодая кошка уходить вовсе не собиралась. Напротив, она подошла к Томе поближе и стала тереться о ее ноги, мяукая, при этом, что-то на своем, кошачьем. Потом она подняла голову и посмотрела на женщину своими зелеными глазами.
- И чья ты такая? – спросила Тома, доставая кусочек хлеба из пакета.
Кошка запрыгнула на лавку и осторожно взяла хлеб. Она была голодна.
- Я же тебя раньше здесь не видела! Неужели опять кто-то подкинул? – ворчала женщина. – Ну, что за люди? И всех именно к нашему дому тащат. И как рука-то поднимается выбросить животное, словно ненужную вещь?
Тамара сидела и наглаживала кошку, а та, довольная, забралась к ней на колени и громко мурлыкала.

В эту минуту отворилась подъездная дверь и показалась женщина примерно ее возраста. Она была высокая, худая и бледная. В глаза бросались шрамы: на лбу, носу и правой щеке, которые она, видимо, пыталась замаскировать тональным кремом. Глаза женщины были очень печальные. Это была их новая соседка.
- Здравствуйте! Извините, пожалуйста, - обратилась она к Тамаре, - вы не подержите мне дверь?
- Да, да, конечно! Здравствуйте!
Оставив кошку на лавочке, женщина подошла к подъезду и взяла за ручку тяжелую железную дверь на тугой пружине. Новая соседка выкатила на крыльцо инвалидную коляску, в которой сидел мальчик на вид лет шести. Он был хорошо одет: нарядные джинсы, модная рубашечка, кепка с каким-то героем из комиксов. Из-под кепки торчали белокурые волосы. В руках у него был планшет.
- Ну, здравствуй, новый сосед! – обратилась Тома к мальчику. – Как тебя зовут?
Мальчик посмотрел на нее своими большими синими глазами, в которых стояла такая же печаль, как у его мамы. Это не был детский наивный взгляд, то был серьезный взгляд ребенка, познавшего жизнь, увы, далеко не с лучшей стороны.
- Саша, - равнодушно ответил пацан, и глаза его вновь устремились в цветной экран планшета.
Женщина поставила коляску возле лавочки, с той стороны, где утреннее солнышко ласково щекотало ребенка по плечам.
- На солнышке посидишь немного, ага? – обратилась к мальчику мама.
- Угу, - все также равнодушно ответил он.
Женщина подошла к Тамаре и представилась:
- Меня зовут Нина! Мы вчера переехали.
- Тамара, можно просто Тома! – она отпустила, наконец, тяжелую дверь и присела на лавку. – И как вас сюда занесло? Рассказывайте.
Надо сказать, что район этот считался одним из неблагополучных, да и от центра далеко.
- Да, перебрались от суеты городской, от новостроек, от центра подальше, в ваш район. У меня раньше бабушка здесь жила, вон, в том доме напротив. Когда я была маленькая, частенько приезжала к ней в гости и играла с девчонками вот на этой самой площадке. Мне здесь нравится. Дома старые, убогие, а люди все приветливые, общительные. В том районе, где мы жили: чем выше и круче дом, шикарнее квартира, тем дети более жестокие. Кто-то пальцем тычет, кто-то и слово обидное скажет… А у меня мальчик теперь вот какой, - она посмотрела в сторону Саши, - особенный.
Соседки разговорились. Оказывается, у них было столько общего. Через полчаса они перешли на «ты» и общались, словно давние школьные подруги. Тамара пожаловалась на свою неудачную жизнь, а Нина прониклась доверием к соседке и еще через несколько минут поведала подруге свою историю.
- Это было два года назад. Мы с мужем были самой счастливой парой: он – бизнесмен, я - фотомодель. У нас все было: дорогая квартира в самом лучшем районе, интересная работа, материальное благополучие, растили долгожданного сына. Сашка – здоровый ребенок… Мы ехали домой от родителей моего мужа, на даче отмечали юбилей. Я – ни капли спиртного, так как была за рулем. Мой водительский стаж на тот момент был около пяти лет, за все это время два нарушения, и то – не существенные. Я всегда ездила очень аккуратно.
Как хорошо я помню этот день! Перед аварией – все до мелочей. Наш новый, отмытый до блеска шикарный «Outlander», ровная, почти пустая трасса, мелкий дождь, Санька капризничал, потому что не поспал днем. Звучала песня «Скорпионс» - «Wind of change» - любимая группа и песня моего бывшего. Было около восьми вечера. Я попросила мужа не дать Саньке уснуть, а то сон перебьет, выспится, не уложишь его потом. Вот они и бесились в машине, забыв напрочь про автокресло. – Нина вздохнула. Видно было, что ей тяжело рассказывать, но, все же, поделиться с кем-то хотелось. – Как я выскочила на встречную полосу, я так и не поняла. Все произошло слишком быстро: какой-то грузовичок на встречке, испуганный взгляд водителя, пытающегося уйти от столкновения, визг тормозов,.. крики,.. звон бьющихся стекол, скрежет металла и… темнота. Очнулась я уже в больнице с многочисленными переломами, порезами, гематомами. Муж отделался легкими ушибами. А Сашка… Врачи сказали: «Чудо, что он вообще выжил». Перелом позвоночника – шейного и спинного отдела. Тяжело так все это рассказывать – будто снова все переживаешь. Полгода мы с ним провели в больнице. И…ходить он не будет уже никогда.
Тамаре было безумно жаль этого симпатичного мальчишку, и она пыталась утешить соседку:
- Не говори так! Ведь медицина развивается, какие-то инновации внедряют.. Я думаю, вам надо бороться! Нельзя сдаваться, у вас должна быть надежда! Иначе, ничего не получится.
- Надежда ушла вместе с его папашей, - тихонечко, в полголоса говорила Нина, но Сашка и так не вникал в суть разговора, он был погружен полностью в свой маленький мир у себя в планшете. – Я навсегда потеряла любимую работу, а этот придурок, папаша его, сказал, что не сможет больше кормить сына инвалида вместе с неработающей женой и ушел к другой, через полгода после аварии. И сказал он это при Сашке. После этого Сашка замкнулся в себе, и единственное, что его сейчас интересует – это планшет. Надежды, пусть маленькой, у него нет. Ребенок не борется, он поверил, что он инвалид на всю жизнь. Врачи говорят, бывали случаи и похуже нашего, но люди встают… Здесь травма еще психологическая. Вот, ходим сейчас к психологу, но пока безрезультатно. Спасибо родителям моим – помогают, вот, - Нина показала рукой на коляску, - они купили.

Вдруг неожиданно Сашка оживился и крикнул голосом любопытного ребенка:
- Мама, смотри какой щенок!
И, словно ниоткуда появился маленький, белый с небольшими черными пятнами беспородный щенок. Он был грязный и голодный. Собрав остатки хлебных крошек за голубями, он подошел к мальчику и начал обнюхивать ему ноги. Потом щенок, радостно виляя хвостом, начал суетиться между ног Тамары и Нины. Песик то тыкался носом, то прыгал на ноги, цепляя брючины женщин своими остренькими коготками.
- Совсем люди совесть потеряли, - возмущалась Тома. – То котенка, то щенка подкинут! И именно к нашему дому. Как их всех жалко! Вот, видишь, - она показала рукой на кошку, которая дремала на лавочке и, видимо, никуда не торопилась, - час назад появилась – подкинули. Молодая еще, котенок.
Нина подняла песика на руки:
- Ой, девочка! Отмыть ее, причесать, симпатичная будет. Тома, не хочешь себе такую взять? А кошечка, если честно, я думала твоя.
- Что ты? Черная кошка, Боже упаси! – женщина замахала руками. И вместе с этими словами вся ее показательная жалость к животным превратилась в некую брезгливость. – У меня и так по жизни одни невезения. Она же мне каждый день дома дорогу будет переходить. Да, и собаку мне не надо. Ее кормить, гулять с ней надо, она же, как ребенок, будет шалить, пакостить. У меня работа, мне личную жизнь надо устраивать. У меня ни мужа, ни ребенка нет. И, вот как-то, знаешь, не вписывается она в мои планы.
- Мам, давай возьмем домой щенка! – вмешался в разговор мальчик. Он отложил в сторону планшет и поднял на мать полные надежды глаза. – Ну, мам!
- Сашенька, ты, вообще, понимаешь, что ты просишь? Кто с ним гулять будет? Я?
- Мамочка, ну пожалуйста! – умолял ребенок.
- Саша, нет! – мамочка перешла на повышенный тон. – У меня надомная работа, у меня – ты, собаку мне воспитывать некогда.
- Мама, я ее буду воспитывать!
- И как ты себе это представляешь? Саша, ты – инвалид, человек с ограниченными возможностями. Сашенька…прости, но…нет.
После этих слов мальчик замолчал. Он погладил рукой щенка, который настойчиво прыгал к нему на руки. Нина отпихнула песика и взяла коляску за ручки. Саша устремил свой взгляд в голубой экран планшета.
- Тома, извини, нам пора домой! Мы выйдем вечером, часов в девять. Не так жарко, воздух свежее. Выходи, поболтаем!
- Ладно, увидимся.

Вечером встретились на той же лавочке две соседки – Тамара и Нина. И, будто ждали их все та же черная, как уголек, кошка и белый беспородный щенок. Пока женщины разговаривали, животные, вроде даже, сдружились между собой. Они устроили веселую игру: щенок прыгал на лавку и пытался укусить кошку, а та, в свою очередь, шлепала его по носу своей мягкой лапой. И, будто распределив меж собой желанных хозяев, кошка ластилась у ног Томы, а собачонка вертелась возле Сашки. Мальчик, забыв про планшет, сосредоточил все внимание на щенке.
А две соседки, озабоченные своими великими проблемами, стояли и жалели бедных бездомных животных. Одна предлагала завтра увезти их в приют, другая – на рынок бабушкам, которые торгуют котятами и щенками в любую погоду от минус тридцати до плюс тридцати градусов. Однако, ни одна из них не заикнулась о том, чтобы впустить животных в дом и накормить. В конце концов, женщины решили, что авось да кто-нибудь их подберет, и спокойно разошлись по своим квартирам.
Перед носом у кошки и собаки захлопнулась тяжелая железная дверь. Будто понимая друг друга, они переглянулись и заговорили между собой на своем, не понятном для нас с Вами языке:
- Может, передумают? – предположила кошка.
- Подождем?! – сказал щенок.
- Подождем.

Солнце завершало свой дневной путь, оставляя на горизонте яркую багровую полосу. Воздух наполнился ночной прохладой. На синем небе появились первые звездочки. Еще долго сидели у подъездной двери две фигуры, освещаемые уличным фонарем. В окнах ветхой двухэтажке горел свет, мелькали люди; из приоткрытых форточек доносились соблазнительные запахи мясного бульона, рыбных котлет и вкусной домашней выпечки. Но тяжелая железная дверь в этот вечер так и не отворилась.
- Пойдем, - предложила кошка. – Раз уж мы не нужны этим людям, может кто-то другой нас впустит в дом?
- Пойдем, - согласилась собака.

Бок обок медленно шагали куда-то вдаль черная, как уголек, кошка и белая беспородная собачонка.
- Послушай, - сказала собачонка, - мы, ведь, подружились с тобой и беда у нас общая, а я даже имени твоего не знаю. Как тебя зовут?
- Удача, - улыбаясь, ответила кошка, - меня зовут Удача. А тебя как?
- А меня – Надежда, - тихонько ответила собачонка.

Утро. На лавочке сидели две седые старушки и кормили голубей хлебными крошками. Они беседовали и жаловались друг другу каждая на свою жизнь. Одна из них так и не вышла замуж, не родила детей,… а сын другой, уже взрослый мужчина, так и остался на всю жизнь прикованным к инвалидной коляске.

К О Н Е Ц!

автор Карелина А.А.

Denger · 15 октября 2015

Хороший рассказ, жизненный.

Denger · 15 октября 2015

Он убегал… В него стреляли люди…
Проваливаясь лапой в рыхлый снег,
Волк твёрдо знал: спасения не будет
И зверя нет страшней, чем человек.

А в этот миг за сотни километров,
Был в исполнении ужасный приговор:
Девчонка малолетняя там где-то
Уже четвёртый делала аборт.

Малыш кричал, но крик никто не слушал.
Он звал на помощь: «Мамочка, постой!
Ты дай мне шанс, чтобы тебе быть нужным!
Дай мне возможность жить! Ведь я живой!»

А волк бежал… Собаки глотку рвали…
Кричали люди пьяные в лесу
Его уже почти совсем догнали,
Волк вскинул морду и смахнул слезу…

Малыш кричал, слезами заливаясь,
Как страшно, не родившись, умереть!
И от железки спрятаться пытаясь,
Мечтал в глаза он маме посмотреть.

Вот только «маме» этого не нужно —
Не модно стало, видите ль, рожать!
Она на глупость тратит свою душу,
Своих детей «не в падлу» убивать.

А волк упал без сил… Так было надо —
Он от волчицы варваров увёл —
Одна она с волчатами осталась,
Когда он на себя взял приговор…

Собаки рвали в клочья его тело,
Но только душу волчью не порвать!
Душа его счастливой мчалась в небо —
Ради детей есть смысл умирать!

И кто, скажите, зверь на самом деле?
И почему противен этот век?
А просто человечнее нас звери,
И зверя нет страшней, чем человек!

Podvodnik · 19 октября 2015

КОГДА ПРИДЕТ ЗИМА...

Он говорил: "Зима придет,
Когда пройдут дожди."
Щенок то забегал вперед,
То плелся позади.

Большие черные глаза
Смотрели Ему вслед
Как-будто Пес хотел сказать:
"Тебя дороже нет!

Твоей одежды запах, цвет
Милее всех других,
И ничего вкуснее нет,
Чем Хлеб из рук Твоих!"

Хозяин палочку кидал -
Играл, резвился Пес.
Эмоций бурю не скрывал
Большой собачий хвост.

Любил хозяин целовать
Щенячий мокрый нос.
И прыгал Пес: "Давай играть,
Я палочку принес!"

Холодный дождик поливал
Ладони, лапы им.
И этот мир принадлежал
Сегодня им двоим.

Осенний город танцевал
Печальный желтый вальс
Они все шли. Никто не знал,
Что так в последний раз.

Но, вот, хозяин заболел -
Беда вселилась в дом.
Машина, белая, как мел,
Стояла под окном.

В глазах собачьих боль и грусть
Почти свела с ума.
Сказал хозяин: "Я вернусь,
Когда придет зима!"

Так "поле боя" покидал,
Сыграв свое, "игрок".
Чужому в руки передал
Плетеный поводок,

Пса приласкал, за лапу взял...
Вздохнул... в машину влез...
На горизонте исчезал
На белом красный крест.

Срывал с деревьев листья дождь,
И смерть свой "крест несла"
Хозяин правду знал, но ложь
Приятнее была.

И на прощанье море звезд,
И огоньки в домах
Смотрели вслед, и плакал Пес:
"Приди скорей, зима!"
_ _ _

В уютной комнатке огонь
В камине догорал.
Декабрь, прислонив ладонь,
На стеклах рисовал.

И посмотрел в глаза Чужой,
В ладони морду взял.
Сказал: "Хозяин умер твой..."
И снег прощальный бал

Кружил легко, как белый пух.
Прижался нос к окну.
И грусть, что снег берег для двух,
Досталась одному.

И боль природа, может быть,
Так чувствует сама.
Как громко хочется завыть!
Когда придет Зима?

Ему Хозяин обещал,
А значит - надо ждать!
А слово "умер" Пес не знал
И не хотел понять.

Кого всем сердцем полюбил,
Ты ждать способен век.
Во сне собачьем приходил
Любимый человек.

Он целовал холодный нос,
Он палочку кидал...
От счастья просыпался Пес,
Бежал к двери и ждал.

И много зим с тех пор прошло
И много-много лет.
А время будто умерло -
Хозяина все нет.

И стал большим и умным Пес,
И другом стал Чужой;
Зеленым и цветущим - лес,
А белый снег - водой.

И золотилась в поле рожь,
Боролись свет и тьма,
А Пес все ждал: "Когда придешь,
Проклятая Зима!"

Хотелось выть, бежать, кричать...
Но сил на это нет.
Пес по дороге шел встречать
Закат собачьих лет.

Под снегом спал зеленый лес
И пестрые дома.
И брел вперед, и думал Пес:
"Когда придет Зима?!"

Карелина А.А.

Podvodnik · 22 октября 2015

ДВА ВАСИЛЬКА

- Ложись, - лейтенант выскочил из-за камня, - ложись, дурак!
Схватив за руку стоявшего на краю воронки мальчонку, он скатился вниз.
- Совсем с головой рассорился? – он прикрыл собой ребёнка и продолжил, - ты как здесь оказался? Не ранен?
- Пустите, дяденька, мне домой надо, - малыш попытался вырваться.
- Я тебе сейчас сниму штаны и всыплю, домой ему надо, - офицер рассвирепел не на шутку, - жить надоело? Не видишь, здесь стреляют.
Раздался свист снаряда.
- Пустите!
- Замри!
Прогремел взрыв. Лейтенант почувствовал, как горячие струйки потекли по голове, зазвенело в ушах.
«Зацепило».
- Пустите!
- Отпущу, если пообещаешь, что без моего разрешения из воронки и носа не высунешь.
- Обещаю, только пустите.
Со стоном откатившись в сторону, сквозь пелену в глазах он посмотрел на неожиданно появившегося ребёнка: ничего необычного, чумазое личико, грязная потрёпанная одежонка и порванная котомка через плечо, малолетний бродяжка, выделялись только глаза – большие и ярко – синие, как два василька.
«Явно один, родителей убило, вот и мыкается, бедолага».
- Дяденька, на вас кровь, вас ранило? – малыш заботливо посмотрел в лицо.
- Контузило маленько, ничего страшного, - но улыбка получилась вымученной и далась с трудом, - есть хочешь?
- Хочу.
- Вот, возьми, - офицер с трудом порылся в сумке и вытащил немного засохшую краюху хлеба, - больше ничего нет, извини, пятый день идем - звать-то тебя как?
- Ванюша, - малыш впился зубами в горбушку, - Ванюша Полевичок.
- А меня Василий, рад знакомству, - кивнул лейтенант и прислушался, - вроде стихло, скоро опять начнут, так что давай, доедай и как я скажу, пулей лети в сторону леса, понял?
- А вы?
- А я останусь здесь, сам видишь, ранен, а если что – тебя прикрою, патроны ещё есть, - Василий подмигнул.
- Добрый вы какой, от смерти спасли, накормили, с чего бы это вдруг? – синие глаза недоверчиво сощурились.
- Ты говоришь как старый дед, - хмыкнул офицер.
- А я и есть старый дед, - в свою очередь хмыкнул ребёнок, - Ванюша Полевичок, дух полевой, хорошего человека награжу, плохого – накажу. Не слыхал разве?
- Эк тебя напугало взрывом – то, - рассмеялся было, но тут же схватился за голову лейтенант, - а я в духов не верю, атеист по убеждениям.
- Атеист, - протянул ребёнок, - не слыхал обо мне, значит, ну да ладно, хороший ты человек, мало таких, поэтому отблагодарить тебя я обязан, вот только не знаю, понравится ли мой подарок.
- Жаль, врача нет, - Василий с сочувствием посмотрел на малыша, - контузило, Ванька, тебя, видно, тоже. За подарок спасибо, только не понадобится он уже мне, сам видишь, а вот это тебе на память, держи.
Лейтенант снял с головы выгоревшую, в свежих пятнах крови пилотку и протянул своему новому знакомому:
- Носи на здоровье, и живи, Ваня, понял, живи. Немца мы прогоним, рано или поздно, но прогоним, а ты живи за нас всех, долго и счастливо.
- Спасибо на добром слове, жаль только, что не веришь, - пацанёнок с тяжёлым вздохом надел пилотку, - но на то твоя воля, а вот мой подарок. Слушай. Перед оврагом примерно в шаге друг от друга растут два василька, ты их увидишь, других цветов нет, там вся земля вокруг выгорела. Так вот, между ними мина, противопехотная, позавчера поставили.
- Только не вздумай туда топать, ещё подорвёшься, да и немцы в той стороне, - лейтенант заволновался, - ты уходи, Ваня, отсюда, через лес, там проще будет спрятаться. Как дам команду – беги, понял? Я стану стрелять и, даст Бог, тебя не заметят.
- Спасибо, Василий, но за меня не беспокойся, - синие глаза не по - детски серьёзно посмотрели на офицера, - спасибо тебе и прощай.
Поправив пилотку, в два прыжка ребёнок взлетел на край воронки:
- Помни о моём подарке и вставай, слышишь…
- Вставай, - в бок что-то сильно ударило.
Лейтенант со стоном открыл глаза – немцы, двое.
- Выспался? – они расхохотались.
- Йоган, да это офицер, - гитлеровец внимательно посмотрел на ярко – зелёные кубики в петлицах.
- Значит, устроим веселье, - рассмеялся второй, и ещё раз ткнул сапогом в бок, - вставай, пошли.
С трудом поднявшись, подталкиваемый прикладами, Василий выполз из воронки и огляделся: никого, только впереди у оврага понуро стояли несколько солдат под охраной троих немцев.
- Вперёд.
Каждый шаг давался с большим трудом, в голове гудело, перед глазами колыхалась пелена.
«А где Ванька? Неужели привиделось?»
Лейтенант потрогал голову – пилотки не было.
«Значит, был пацан, убежал, молодец», - он улыбнулся.
- Весело стало? – с неожиданной злостью гитлеровец ударил в спину, Василий со стоном упал.
- Вставай, - опять удар в бок.
Поднявшись, лейтенант увидел перед оврагом своих солдат, шестеро, все раненые, со связанными руками, а между ними и конвоирами сияли два ярко-синих пятнышка.
«И они здесь уцелели? Светятся, как глаза у Вани», - улыбнулся офицер.
Следующий толчок в спину он даже не почувствовал: в голове сладко зазвенели колокольчики, а взбешенные смеющимся пленным, гитлеровцы ударами сапог вымещали на нём всё: злость за этот страшный бой, в котором они чудом выжили, ярость за то, что от роты едва ли остался взвод, страх перед этими ненормальными русскими, которые не умеют сдаваться и смеются перед смертью.
- Тащи к остальным, - Василий почувствовал, как кто-то поволок его за ноги, - ставь на колени, впереди ставь, офицер всё-таки, - раздался смех.
- Прощайте, товарищ лейтенант, - раздалось за спиной.
Он опустил голову: перед ним примерно в шаге друг от друга покачивались два василька.
«Помни о моём подарке и вставай, слышишь» - прозвенел в ушах звонкий детский голосок.
- Мужики, - прошептал офицер, - на счёт три прыгайте в овраг. И прощайте.
- Приготовиться! - заклацали затворы винтовок.
- Раз, два….
- Целься!
- Три! – лейтенант вскочил и со всей силы ударил ногой между цветов.
Прогремел взрыв…
«Не обманул, малыш».
Мутнеющий взгляд встретился с не по-детски серьёзными ярко - синие глазами, полными слёз - среди валяющихся тел немцев стоял его Ванька.
«Спасибо за подарок» - мертвеющие губы попытались улыбнуться.
Последнее, что Василий увидел, был вытянувшийся, как на параде, ребёнок и крепко сжатая детская ладошка, приставленная к выгоревшей, в кровавых пятнах пилотке.

Автор - Андрей Авдей

Podvodnik · 11 ноября 2015

Выродок

Маленькое сердечко совсем недавно родилось, и теперь прислушивалось к новым ощущениям. Оно слышало, как рядом ползают братики и сестрички, такие же маленькие, теплые, родные. Слышало их сердечки, их ровное биение. А у него что-то не получалось… не получалось ритмично биться, спотыкалось оно…

Вот его тельце вылизывает Мама, сердечку приятно, оно бьется радостно и часто. А вот его взяли теплые, ласковые руки, гладят, сердечко слышит голос- этот голос оно уже запомнило и знает, что это Хозяйка. Сердечко бьется чуть быстрее от нежных прикосновений и ласковых поцелуев. Ему надежно в этих больших, теплых руках.

Вскоре сердечко научилось видеть… О, как это было интересно и необычно! Сердечко увидело свою красивую Маму - овчарку, Хозяйку, чей запах и руки узнавало сразу и начинало восторженно биться, словно хотело сказать:- Я тоже тебя люблю, очень люблю!

Однажды сердечко замерло в испуге от чужих, жестких рук и страшного, громкого , низкого голоса… Этот голос говорил что-то нехорошее, сердечко это чувствовало, и замирало, начинало биться с перебоями, ему стало больно от этого чужого голоса…

-Хозяйка, дело, конечно, ваше, но этот щенок - выродок, его надо было утопить сразу после рождения. Это не овчарка, это крыса какая-то. Посмотрите- он не проходит ни по экстерьеру, ни по размеру, да и со здоровьем, похоже , у него проблемы. Избавьтесь от него, пока не поздно! А остальных я беру. Всех. Они пойдут в школу милиции. У вас отличная детка, я ее знаю - на выставке видел. Поэтому и пришел за щенками.

Сердечко съежилось от страха, стало крошечным, замерло… Что будет?

Щенок неподвижно лежал в ладонях мужчины- эксперта. Мужчина как-то брезгливо опустил малыша на подстилку, и пробормотал:

- Не жилец… Усыпите.

Что было потом- сердечко не помнило, оно почти остановилось…

… Теплый язык Мамы вернул малыша к жизни. Щенок жадно припал к соску.

Он слышал голоса, они спорили, женский голос не соглашался, мужской -убеждал…

Сердечко снова забилось быстро и радостно: рядом была Мама, значит, ничего страшного не произойдет, ведь Мама спасет, поможет…

- Малыш, хороший мой малыш! Ты не умрешь, я увезу тебя в деревню, к маме. Ты будешь жить у нее в доме, пить парное молоко, и поправишься, вот увидишь, непременно поправишься!

Ласковый голос Хозяйки успокаивал, теплые руки нежно гладили тельце щенка, и он уснул, расслабленный, сытый, и сердечко билось ровно, тихо, спокойно…

Дорогу в деревню щенок не помнил. Он так волновался, что исчезла его Мама, его куда-то везут, запахи чужие вокруг….Щенок так скулил, плакал, что ему стало плохо.

Сердечко очень хотело жить, оно было совсем юное, оно не понимало, почему у него что-то не так, оно не знало, куда и зачем везут малыша, оно отчаянно билось в теплой груди щенка, и верило, что ему помогут, очень верило…

-Ну, здравствуй, малыш! Давай знакомиться. Теперь ты будешь жить со мной, - спокойный, тихий голос, теплые, ласковые, как у Хозяйки, руки успокоили малыша. Сердечко радостно подпрыгнуло в его груди и успокоилось: малышу все нравилось на новом месте. Нравилась теплая подстилка, новая Хозяйка, вкусное молоко и мясо, такое мягкое и нежное, которое женщина скармливала ему с рук.

Щенок быстро рос, сердечко стало меньше болеть, и Хозяйка радовалась, глядя на резво бегающего по дому молодого пса. Сердечко из всех сил старалось жить, очень старалось. Оно стало большим, больше, чем надо, но об этом никто не знал… А оно в своем стремлении жить расширялось и расширялось, чтобы успеть выполнять все положенные ему функции.

Однажды ночью загорелся деревянный дом Хозяйки.

Выгорел коридорчик, и огонь подобрался к комнате, где спали женщина и собака. Молодой пес, учуяв запах дыма, тревожно залаял, его сердечко заволновалось, забилось быстро- быстро: оно почувствовало опасность.

Пес кинулся к постели хозяйки, стал тащить одеяло со спящей женщины. Хозяйка проснулась и побежала к двери, но дверь уже горела, дым стал заполнять комнату.

И тогда молодой пес, чье сердечко очень любило добрую Хозяйку, которого когда-то назвали ни на что не способным «выродком», разбежался, выбил своим телом окно, изрезав всю морду и грудь осколками стекла, и, выпав во двор, залаял, призывая хозяйку вылезти из дома тем же путем. Растерявшаяся женщина металась в задымленной комнате, но, услышав лай собаки, сообразила, что пес указывает ей путь к спасению, и вылезла через разбитое окно из горящего дома…

Сердечко билось быстро и испуганно: ему было больно от изрезанной морды, от сломанной передней лапы, от удушливого дыма, назойливо лезшего в чуткий нос…

Но одновременно оно и радовалось, зная, что любимый человек вне опасности.

Сердечко захлебывалось кровью, не успевая прогнать ее, куда положено, оно вдруг ослабело, затрепетало, стало останавливаться… Истончившаяся сердечная мышца не выдержала стресса…

Молодой пес, пошатываясь и хромая, подошел к женщине, посмотрел на нее каким-то грустным, угасающим взглядом, упал на землю…

Из пасти хлынула темная кровь, пес забился в судороге и затих…

Сбежавшиеся на тушение горящего дома жители деревни, понимающе смотрели на стоящую на коленях перед телом собаки женщину, которая, закрыв лицо руками, громко, в голос, выла по- бабьи, раскачиваясь из стороны в сторону.

Выла так, как выли женщины, получавшие в годы войны похоронки, выла так, как воют над телом умершего любимого человека…

Ее не интересовал догорающий дом, не волновало пропавшее добро, которое еще можно было спасти.

Она оплакивала маленькое, верное, и такое больное сердечко, которое ценой своей жизни продлило ее жизнь….

Которое, может быть, только для этого и родилось, чтобы, пожив совсем немного, спасти жизнь хорошему человеку…

___________

Выродок- несоответствующий стандартам породы ....

Lau · 11 ноября 2015

пробежала рассказ по-диагонали....нет. Не могу такое читать с каждым годом проявляется всё большая сентиментальность и чувствительность.

А ронять слёзы на клавиатуру сейчас не могу. Потому, прочту чуть позже.

Podvodnik · 17 декабря 2015

"СКОРАЯ" - кормилица -поилица, уму-разуму училица!

Всякий не умеющий воровать, и не способный заработать иначе, как своим ремеслом, всегда имел возможность поправить свои финансовые дела, мотаясь по вызовам, проклиная медицину, больных, погоду, "Скорую помощь" и собственную дурость - в первую очередь.

Труд на "Скорой" - тяжек, грязен и опасен иногда. Но если начальство заполнило штат, полторы ставки не светят, "половинку" в роддоме (то еще местечко!) уже захватил более проворный коллега, а финансы поют печальные романсы... "Скорая" всегда готова предоставить тебе промерзлый ( или раскаленный) "РАФик", раскладушку в дежурке, до которой не каждую ночь успеваешь донести измотанное тело, рваный сон под аккомпанемент: "Микрон-два, вам вызов. Улица... дом... фамилия... подозрение на инсульт ... да, говорят, улица перекопана..."; и всякие приключения.

Ради них, приключений, даже не столько ради денег, служащих оправданием для домочадцев, ты и идешь на эту окаянную работу, декламируя про себя:
- Есть упоение в бою и бездны мрачной на краю!
И вечный бой. Покой нам только снится. (Если удастся поспать.)

НАШ!

Обычный вызов: мужчина без сознания, на вид лет тридцать, улица Плехановская...

Едем. Недалеко, центр города, погода по майски распрекрасная, настроение соответствующее.

На скамейке валяется мужской организм, лет тридцати, весьма прилично одетый, пьяный до коматозного состояния. Рядом возвышается милицейский старлей, за рулем "лунохода", припаркованного тут-же, кемарит сержант.

Надо сказать, что после того, как из вытрезвителя вынесли несколько покойников, тамошнее начальство объявило их безвременную кончину исключительно алкогольной интоксикацией и наотлуп отказалось принимать клиентуру с тяжелой (и даже чуть выше средней ) степенью опьянения. Свалив все заботы об этой публике на многострадальную "Скорую".

Выходит, в то время как кто-то будет умирать от инфаркта, вопить от боли в сломанной ноге или рожать в такси, я буду возиться на подстанции с этой скотиной, зондировать ему желудок и обливаться его блевотиной. А лейтенантик будет вытряхивать душу из нормальных мужиков, слегка не рассчитавших праздничную дозу?!
Не на того напали!

- Здравия желаю, товарищ старший лейтенант! Тэээк-с, средняя степень опьянения. Клиент ваш!
- Да Вы что, доктор! Тяжелое опьянение: на вопросы не отвечает, на раздражение не реагирует...
-Притворяется, гад. Счас я Вам это продемонстрирую.

Набираю два шприца. В одном: Бемегрид, способный разбудить даже мумию, с 40 % глюкозой; во втором - сорок миллиграммов Лазикса, термоядерной силы мочегонного. Это уже с целью скорее воспитательно -профилактической. Вены у мужика толстенные, вкатываю обе порции без проблем. Вижу, зрачки установились по центру, ресницы задрожали, дыхание углубилось, мышцы напряглись. Клиент просыпается, но он еще не понимает, где он, что с ним, и во что он сейчас вляпается. Самый момент!

- Итак, товарищ старший лейтент, клиент ваш. Ответит на все Ваши вопросы , спрашивайте.

Страж порядка приближается к телу, легонько встряживает:
-Эй, парень, как тебя звать?!
- Серега!
- Сколько лет тебе?
- Рррр-трррицть оин!
- А живешь где?
- А какого х... тебе надо?!
- Ты не выражайся!
- А хто ты б... ее.... ёёё... ть?!

Здоровенный кулак врубается в милицескую ягодицу.

Говорю же, клиент ваш!
- Наш !!! - вопят хором старлей и подоспевший сержант, уволакивая Серегу в недра "лунохода".

В это время оживает наша рация.
- Улица Хользунова, дом... квартира... Кинжальная боль в животе.
- Маша (это я шоферессе), ходу! Похоже, перфоративная язва.
Наш "РАФик" с воем устремляется в Северный район .
-Еще одна жизнь спасена, - мелькаяет мысль при виде удаляющегося в противоположном направлении "лунохода".

СКОРАЯ БРАЧНАЯ ПОМОЩЬ

Три часа ночи. Приближается то состояние, когда тебе уже все безразлично. Единственное желание, чтоб следующий вызов был как можно дальше, где-нибудь в Масловке, чтоб ехать долго-долго...

Хрен тебе, доктор! Вызов на Кольцовскую, считай за углом от подстанции. Но что-то серьезное. У молодой девушки внезапно нестерпимая боль внизу живота. Знаем мы этих девушек: небось внематочная! Или киста перекрутилась. Или апоплексия яичника...

Единым духом возношусь на пятый этаж дома сталинской архитектуры - пролеты те еще! Запыхавшись, врываюсь в квартиру.

Мирная картина, на кровати сидит приятный юноша в трусах, под простынкой миловидная особа, таращит на меня испуганные глаза. Выражение, однако, никак не страдальческое. Растерянно оглядываюсь.

- Где больная?
- Понимаете, доктор, - парень мнется, не зная как сказать. - Понимаете, это моя жена. У нас первая брачная ночь.... так вот... так вооот...
- Что "так вооот"? Что с ней стряслось?!
- Ну, понимаете... ну вот ... у нас первая брачная ночь...
- Поздравляю, ну и что?
- Доктор... ну... ей очень больно!

Как я очутился на улице, убей, не помню! Шофер утверждал, что я сделал несколько кругов вокруг машины, дико хохоча и вроде бы даже рыдая. Когда, несколько успокоившись, обретя способность к связной речи, я рассказал ему .... он очень обиделся.
- Что ж меня не позвали?! Я бы ей такую процедуру заделал! - сокрушался он всю дорогу.

КИСМЭТ

Кисмэт - по турецки - рок, судьба.
Кто-то притащил это словечко на Центральную подстанцию, и оно стало прозвищем одной врачихи, много лет проработавшей на "Скорой".

Более осторожного человека трудно было представить. Каждое её слово, движение, выражение лица, не говоря уже о серьезных действиях , было тысячу раз обдумано и выверено до мелочей. Все было продумано на сто шагов вперед, обеспечено и подстраховано. Тем не менее, именно для неё судьба припасала самые невероятные и самые неприятные сюрпризы.

Законное место врача в РАФике - рядом с водителем. Удобное, располагающее к неге и блаженному отдохновению кресло. Приемник, из которого можно было извлечь приятные звуки и жизненно важную информацию о севе яровых, рация опять-таки...

Работа на "Скорой" действительно опасна. Одна из опасностей - ДТП.

Как-то на скользкой дороге водитель не вписался в поворот, машину занесло и она плотно впечаталась в дерево на обочине. Аккурат той дверью, за которой мирно дремала Клавдия Сергеевна.

Когда сломаные ребра срослись, она вернулась на родную подстанцию. Продолжала ездить на вызовы, но сидела уже в салоне, на месте медсестры, наслаждаясь безопасностью и своей предусмотрительностью.

Судьба, меж тем, не дремала. Она преподнесла славной женщине праздничный подарок.

В новогоднюю ночь, в густейший снегопад водитель, пересекая трамвайные пути, не разглядел приближающийся вагон, который слегка боднул РАФик точно по середине левого борта. Клавдия Сергеевна эффектно катапультировалась через свою дверь и приземлилась метрах в пятнадцати от места аварии. На ее счастье, там оказался роскошный сугроб. Поэтому она отделалась вывихом плеча и переломом надколенника.

Вернувшись на работу, доблестная врачевательница стала ездить лежа. На носилках. А когда на них лежал больной, она устраивалась на третьем, откидном сиденье.

Но судьба не пожелала расстаться с любимой игрушкой.

Как-то "Скорая" остановилась у какой-то забегаловки. Сестра и водитель вышли прикупить чего-нибудь на ужин, оставив докторшу дремать в машине. На которую в лобовую атаку пошел потерявший управление грузовичок УАЗик.
Выброшенная через заднюю дверь, Клавдия Сергеевна на своих носилках, как на салазках, понеслась по Петровскому спуску к Чернавскому мосту. Кто бывал в Воронеже, может себе представить этот "бобслей"! Необычное траспортное средство затормозилось точно на траверзе городской травматологии - Второй Городской больницы.

Такая вот она, кисмэт....

Podvodnik · 24 декабря 2015

ПУСКАЙ ОНА НЕ ПЛАЧЕТ

Я проснулся от табачного дыма — душного, едкого, щекотного. Я сам курил, но терпеть не мог, когда мне с утра дымили прямо в нос. А он всегда вставал минут на десять раньше меня и тут же закуривал. Натощак. Разве можно? Да мне плевать на его здоровье, но я же просил не курить, когда я сплю! Он говорил «Да, да, извини», а следующим утром все равно закуривал. Мы с ним жили в одном номере, в пансионате, где-то под Костромой.

Я заорал: «Хорош курить!», выругался в три этажа, протер глаза, повернулся под одеялом и увидел, что это не одеяло, а тонкий плед, не пансионатская кровать, а диван с резной деревянной спинкой, а я в почему-то в брюках и свитере. Только туфли снял и бросил на пол.

А он — в костюме, но уже без галстука. Седеющий, но подтянутый.

И это не номер в молодежном пансионате, в июле 1983 года, а гостиная у меня на даче, лет этак тридцать спустя. И не лето, а зима. Первое новогоднее утро, хотя на самом деле еще ночь — четыре часа. Еще не все гости разъехались. В столовой, слышно, собираются пить чай. Жена спрашивает, кому черный, кому зеленый.

Он стоит надо мной и дымит, жадно затягиваясь.

— Слушай, завязывай курить, — говорю уже своим теперешним голосом. — Страшно смотреть. Смолишь, как будто отнимают.

— Обязательно завяжу, — говорит.

Вышел, вернулся уже без сигареты. Наверное, в кухне загасил и выбросил.

— Откуда ты вообще взялся? — спрашиваю.

— Интересные дела, — смеется. — Ты же, кажется, сам меня пригласил встречать Новый год у себя на даче. Вот здесь! Заранее пригласил, еще в конце ноября.

— Ну да, да. Но ты же смылся в половине одиннадцатого. То есть вы вдвоем смылись, с Еленой Николаевной.

— Ишь ты, заметил! — говорит он.

— Все заметили, — отвечаю.
Изображение: Mary Evans / Global Look

***

Мой друг, с которым мы пять лет проучились в одной группе и даже вместе ездили отдыхать, и к морю дикарями, и в дешевый студенческий пансионат под Костромой, — теперь довольно известный историк, автор популярных книг. А Лена — то есть, простите, Елена Николаевна — кажется, раньше была журналисткой, потом очень удачно вышла замуж и еще удачнее развелась. То есть может не работать. Но работает, хотя я точно не знаю где. Я, кстати, не собирался ее звать к нам на Новый год. Жена пригласила, Лена с ней где-то познакомилась и как-то ее обворожила — не могу понять, как ей это удалось. Жена у меня, честно скажу, особа необщительная и строгая, но в Лену просто влюбилась. «Давай ее на Новый год позовем, она ведь совсем одна! Женщина совсем одна в Новый год, ты понимаешь?» «Понимаю. А мы-то тут при чем? На погосте живучи, всех не оплачешь…» «Фу!» «Что — фу?» «Ничего, — нахмурилась жена. — Про тебя тоже кто-нибудь вот так же скажет!» «Не сомневаюсь», — сказал я. «В общем, я ее уже пригласила!» Ну, пригласила так пригласила, я с женой не спорю. Она у меня строгая, я же сказал.

Лена, как пришла, сразу же просто прилипла к моему другу, и буквально через полчаса они исчезли. Я, конечно, ехидно шепнул жене: «Ну вот твоя Леночка — какая проворная! Несчастная одинокая женщина на марше!» Но жена сказала: «Она взрослый, свободный человек», — и пошла на кухню за салатом.

Да, конечно, мы все тут взрослые люди. Но все равно не очень приятно. Во-первых, неприлично. Сами поглядите: мужчина за пятьдесят и дама лет сорока пяти, на Новом году впервые знакомятся, тут же начинают шептаться, сидят в уголке, глаз не сводя друг с дружки, чуть ли не за руки держатся — а потом вдруг удирают, никому ни сказав ни слова. А во-вторых, я приглашал своего друга на Новый год в семейный дом, а не на танцы, где знакомятся с девочками и потом волокут их в темные аллейки.

Но вот мой друг вернулся назад. Интересно знать, почему?

Я лежал на диване и смотрел на него, а он стоял и смотрел на меня, как будто бы ждал, пока я закончу думать эти мысли.

Потом засмеялся, как будто прочел их.

***

— Скажи-ка, — он сел в кресло напротив меня. — Все, конечно, были ужасно фраппированы нашим бегством? Шок и пересуды?

— Да кому вы нужны!

Хотя конечно, кое-кто из гостей поднимал брови и чуть-чуть пожимал плечами. Неприличное поведение, я же говорю! Ну да ладно.

— Я ее сразу узнал, — вдруг сказал он. — Помнишь, как мы ездили в пансионат «Волгарь»?

— Ага! — сказал я. — Вот он как назывался! А я и забыл.

— А я запомнил. Наверное, из-за нее. Мы с ней там и познакомились, да, да, в восемьдесят третьем году, представь себе. Ты ее, наверное, и не заметил. Ей тогда пятнадцать лет было.

— Конечно, — сказал я. — У нас тогда свои девчонки были. Студентки. Я, например, на такую мелкоту и не смотрел.

— Я тоже не смотрел, — сказал он. — Но тут белый танец. Пригласила. Ну, ладно. Такие глаза, страшное дело. Я даже как-то слегка поехал. Потом пошли покурить. Спустились с террасы. «Пойдем к Волге, на скамеечке посидим?» Ну, пойдем. Тут же меня под руку. Потом обниматься полезла. Дальше все сама пытается. Я говорю: «Ты что, с ума сошла, ты же маленькая еще. Сколько тебе?» «Неважно». «Ничего себе! — говорю. — Я так судье и скажу, что неважно, да? А мне еще институт заканчивать». Она заплакала, горько так, слезы прямо текут. Я ее, конечно, обнял, по головке погладил, типа вот вырастешь большая, все у тебя будет, настоящая любовь будет, муж и дети… А она рыдает.
Изображение: Global Look

— Отчего же?

— Влюбилась, наверное, по самые уши, бедная девочка, — вздохнул он вроде бы сочувственно, а на самом деле самодовольно.

Я сказал:

— Ну, что ж. Бывает. И вот такая встреча через… через сколько? Считай, через тридцать лет. Исполнение желаний. Новый год!

— Погоди, — сказал он.

***

И стал рассказывать:

— Была еще одна ужасная история. Мы снова встретились лет через десять. Ей уже двадцать пять или около того. Мне, соответственно, тридцать два. Редакция, я принес туда статью. Начало девяностых, весь народ еще на машинке печатал. А у меня уже два года свой компьютер был. «Эй-Ти», помнишь такие? И дискеты пятидюймовые. Вот я вынимаю дискету из портфеля, весь такой важный и гордый, очень современный — и протягиваю девушке-редактору. Смотрю на нее — господи, она! И у нее опять в глазах слезы. «Узнаете?» — говорит. Еще бы. Я ее все время помнил. Очень милая девочка была. Вроде не красавица, а именно что милая до бесконечности. Вспоминал. И все время жалко было, что тогда струсил. Я уже десять лет женат был, жена красивая, вроде даже любимая, сын уже в школу пошел — а все равно помню! И вот она опять передо мной. Время осень. Через три дня длинные праздники, тогда еще седьмое ноября не отменили. Я беру две путевки в очень неплохой пансионат, что-то вру жене насчет выездного научного семинара. Хватаю Ленку. Едем.

Приезжаем, располагаемся — вот честное слово, только слегка поцеловаться успели, и все — идем на ужин, а когда возвращаемся — натыкаюсь в коридоре на какого-то парня. Он меня по имени-отчеству, отводит в сторонку и сообщает, что в этом пансионате отдыхает знаменитый певец Турмалинов, что он меня узнал в столовой, что он меня обожает-уважает, смотрит меня по телевизору и специально выписал журнал «Прогресс», чтоб читать мои пы-пы-пытрясссающие! статьи про демократию и историческую правду — и приглашает меня выпить бокал вина в компании милых дам, у него тут целый апартамент на втором этаже.

Мы с Леночкой приоделись, надушились, идем. Стучимся в дверь в дальнем конце коридора второго этажа. Вылезает этот парень. Смотрит на Лену. Кривит морду. Говорит мне: «Заходите». А ей: «Посидите тут на диванчике».

Господи. Неужели меня к голубым позвали? Но ведь сказано было — «в компании милых дам». Интересные дела. Я прошу Лену подождать минуточку, захожу. Там, в безвкусной гостиной с арабской мебелью и хрустальными люстрами — певец Турмалинов, жирный и неприятный, несмотря на все рукопожатия и восторги. И две девушки. Одна обнимает певца за покатые плечи, то есть она уже при нем — и еще одна. Наверное, певец Турмалинов пригласил двух красоток, но решил, что это ему много. Столько не съест. Лопнет. И позвал на любовный пир известного историка-демократа, который подвернулся рядом. То есть меня. Вторая девушка встает с кресла и подает мне руку. И я понимаю, что погиб. Потому что она невероятно хороша. Я таких только в кино видел, и думал, что это все грим и съемка. А тут — на самом деле, и почти без косметики. Яркая, наглая и опасная красота, как в фильмах про гангстеров. Подает мне руку, представляется по имени-фамилии, и руку не отнимает — горячая сильная ладонь, и пальцами перебирает слегка.

Я, сволочь такая, зову паренька и шепчу: «Выйдите из номера, дойдите до администратора, подождите полминуты и возвращайтесь с криком “Андрей Васильевич, срочно к телефону!”». Мобильников же тогда не было, помнишь ведь?

***

— Помню, — сказал я.

А он продолжал:

— Ну, ты меня понял. Паренек все сделал, как я просил. Я бегу в холл к администратору, тут же возвращаюсь и говорю Леночке — а она все сидит на диване в коридоре: «Конец-кошмар, жена меня застукала, она через час будет здесь». Собрали мы Леночкин чемодан, вызвали такси, вывел я ее наружу, и она совсем не плакала. Но и не ругала меня или судьбу свою. Достойно держалась.

А я вернулся в апартамент к певцу Турмалинову. Вернее, к той девушке. Потом мы с ней перебрались в мой номер.

Ох, как же с ней было хорошо! Во всех смыслах. Я-то сначала подумал, что она просто девочка по вызову, а оказалось — ой-ой-ой. Давай без подробностей, но — чиновница, настоящая карьеристка, в лучшем смысле слова. Что ни год — новое повышение. Искательница приключений. Адреналиновая наркоманка, вот! Она постарше Леночки была. Замужем, кстати. Муж — полная бестолочь. Она с ним развелась довольно скоро. А до того возила меня в разные закрытые ведомственные санатории — и записывала как своего мужа! Мне и страшно было, и стыдно. Ведь кругом куча общих знакомых! Но обошлось. Говорят, бог хранит пьяных и влюбленных. Не уверен. Один раз, здорово поддатый, я шел со свидания. Мне сильно наваляли и деньги отняли. Бог хранит наглых и бесстыжих, я теперь точно знаю.
Изображение: Mary Evans / Global Look

А потом — по вечной схеме. Адреналин выдыхается, хочется тихого семейного уюта. Я все время обещал развестись и на ней жениться. Только надо чуточку подождать. Сын в институт поступает, старику-отцу надо операцию сделать… И сам в это почти что верил. Но вдруг я понял, что вру, и она, наверное, тоже это поняла, и сразу бросила меня — спокойно, без скандалов и попреков, предупредив за две недели. Как будто по трудовому кодексу.

И жена тоже, почти что назавтра. Потом добрые люди сказали, что жена за нами следила и ждала, когда эта меня бросит. Чтоб мне было совсем хорошо. Ничего. Продали отцовскую квартиру на Малой Никитской, купили целых три — мне, жене и сыну, да ты все сам знаешь…

***

— Знаю, — сказал я. — Кстати, как сын?

— Все так же, — сказал он. — Бездельник и дурак. Зато я его этим летом спас от смерти неминучей. Я же говорил, он сдает квартиру, и на эти деньги снимает домик во Вьетнаме. Мало того что буддист — еще и дикий нахал. Написал, что жильцы задержали плату, и чтоб я, значит, разобрался. Я ответил: «Еще одно такое письмо — лишу наследства. Не хвор сам приехать. Присмотреть за своей квартирой. Которую я тебе подарил». Он приехал в Москву — а там у них цунами. Деревню, где он жил, совсем смыло, вместе с населением. Он ко мне ворвался: «Папочка, спасибо!». Да пожалуйста! Только денег не проси — все равно не дам.

Но не в том дело. А дело в том, что приехали мы сегодня, то есть уже вчера, то есть уже в прошлом году, смешно! приехали мы с Леночкой к ней. Время — половина двенадцатого. Квартира очень-очень, откуда у нее, кстати?

— Она удачно вышла замуж, — сказал я. — А потом удачно развелась.

— Ага, — он замолчал и молчал довольно долго.

— Ну и что, в конце концов? — спросил я.

— Да ничего! — закричал он, вскочил с кресла и стал ходить по комнате. — Глупая женская месть. Привела меня к себе, почти что соблазнила — зачем? Чтобы сказать, какой я гад и подонок, как я ее унизил и оскорбил сначала тридцать лет назад, потом двадцать лет назад! Ну и память у вас, бабушка! — злобно засмеялся он. — Привела к себе, чтобы сидеть передо мной, скинув туфли, красиво забравшись с ногами на диван, с бокалом шампанского, при свечах, издевательски хохотать и говорить, что мне не обломится!

— Ну, а что ты?

— А я совсем сошел с ума. Я понял, что страшно ее хочу и даже люблю, наверное. Я говорил ей красивые слова. Просил прощения. Умолял. Чуть что не на коленях стоял. Пытался поцеловать руку, она не позволяла. Я сказал, что хочу на ней жениться! Что она прекрасней всех, что я ее люблю, что я ее полюбил еще тогда, на танцах в пансионате «Волгарь» в восемьдесят третьем году, что только злая судьба мне помешала, и всякие прочие глупости. Да, я сделал ей предложение. Я правда с ума сошел на полчаса или даже больше. А она хохотала!
Изображение: Mary Evans / Global Look

— Ничего страшного, — сказал я. — И вовсе ты ее не хочешь и не любишь, успокойся. Просто тебе обидно стало, что такое динамо в новогоднюю ночь, а все так красиво начиналось!

— Наверное, — вздохнул он. — Вот. Потом куранты. Мы выпили молча. Она вышла из комнаты, а я остался сидеть в кресле… Кажется, задремал. Потом проснулся, вызвал такси, и вот я перед вами. Кошмар.

— Ничего, — сказал я. — Случается.

— Какие бывают злопамятные женщины, — сказал он.

Зазвонил мобильник у него в кармане.

Он уставился на дисплей, пытаясь понять, кто звонит. Номер, очевидно, был ему незнаком. Он все-таки решил ответить. «Да? Да, да. Да, конечно!» Быстро вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.

Вернулся через минуту и сказал, улыбаясь смущенно и глупо:

— Она согласна.

— Кто? — не понял я, хотя на самом деле понял все.

— Я же тебе сказал, что сделал ей предложение. Она позвонила, что согласна!

***

Я посмотрел на его растерянное счастливое лицо и вдруг вспомнил, как в 1983 году, жаркой июльской ночью, гуляя по берегу Волги после танцев в студенческом доме отдыха под Костромой, я наткнулся на плачущую девочку лет пятнадцати. Попытался с ней заговорить, она убежала…

Дай вам бог, ребята. Попробуйте. Вдруг на этот раз у вас получится?

И приходите к нам на следующий Новый год.
Денис Драгунский
Денис Драгунский
Фото: Игорь Зарембо / РИА Новости

Денис Драгунский, известный журналист, политолог, драматург и прозаик, хотя и связан с литературой буквально по факту рождения — он сын детского писателя Виктора Драгунского и прототип героя хрестоматийных «Денискиных рассказов», — писать художественную прозу начал поздно, когда ему было уже ближе к шестидесяти. Зато сразу много, плотно и необычайно удачно. Сборники рассказов Дениса Драгунского — тот редкий пример, когда вкусы читателей и критиков сходятся: их любят первые, их признают вторые.

Podvodnik · 15 января 2016

Михаил открыл глаза и не сразу понял, где он находится, так как перед ним была натянута какая-то белая материя, а из-за нее раздавались странные звуки - как-будто человек тихо напевал себе под нос какой-то популярный мотивчик. Самым первым желанием было вскочить и посмотреть, что происходит, но тело Михаила не особо спешило его слушаться.
- Где я? - с трудом произнес он.
Человек за ширмой замолчал и, видимо, ненадолго задумался.
- Проснулся что ли?.. - скорее у себя самого, чем у Михаила, задумчиво спросил голос.
- Где я нахожусь? Что со мной?
- Мда... Совсем плохой анестетик. Бракованный, наверное.
- Да где я, черт возьми?! Вы кто? - собрав все силы, выкрикнул Михаил.
- Не кричите, милейший. Вы в реанимации, все нормально.
- В реанимации? Это по вашему нормально? Что со мной случилось? Я же дома был... Ничего не помню...
- Да успокойтесь, - по голосу было слышно, что человек за ширмой улыбается, - плановая душевная реанимация.
- Вы простите, но у меня эти три слова в голове никак не сопоставляются, - нахмурившись, произнёс Михаил, - это, вообще, что значит? Я в больнице?
- Да дома вы, все хорошо. Раз уж вы проснулись, то не мешайте, пожалуйста, мне работать. Вам от этого будет только лучше.
Михаил скосил глаза и, действительно, увидел знакомые обои на стене и краешек окна, за которым было еще темно. Голос продолжил напевать песенку, как ни в чем не бывало. Напрягая свою память, молодой человек попытался восстановить в ней все события вчерашнего вечера.

"Так... Я помню, что пришел с работы, поужинал... Что дальше то было? Хотел позвонить своей девушке, но у нее был телефон выключен... А! Она ж потом мне сама перезвонила и сказала, что...".
Все события мигом выстроились в одну цепочку. Он в деталях вспомнил тот родной, слегка виноватый голос в трубке, который сбиваясь с одного на другое, долго рассказывал о том, что она не видит с ним будущего, что его друг Сашка предложил ей поехать с ним на море и послезавтра они вдвоем уезжают на побережье. Потом она попросила больше не звонить ему и отключилась. Сначала он подумал, что это какой-то розыгрыш и принялся названивать Сашке. Он взял трубку только с третьей попытки и на все вопросы Михаила лишь вздыхал в ответ и говорил, что так получилось.

В груди снова что-то защемило и та самая, почти ощущаемая физически боль, опять разлилась по груди, проникая в каждую клетку тела.
- Ой, опять шов разошелся, - снова послышался голос из-за ширмы, - молодой человек, вы зря сейчас это всё вспоминаете. Этим вы мне очень мешаете.
- Доктор, что со мной случилось? - как-то отрешенно спросил Михаил.
- Доктор... Меня так еще не называли, но мне нравится. Доктор, - голос, видимо, пробовал на вкус новое обращение к нему, - что с вами случилось, вы лучше меня знаете. А я здесь пытаюсь вам помочь. Рана достаточно глубокая, плюс ко всему еще есть несколько паталогий, но, я думаю, что курс моего лечения должен будет вам помочь.
- Рана? Я что-то вчера с собой сделал?
- Да нет конечно, вы же разумный человек. Тем более, что я не занимаюсь лечением физических повреждений.
- А какими вы занимаетесь?
- Ладно, - голос вздохнул, - раз уж вы не спите, то я вам буду рассказывать, что я делаю. Сейчас я еще раз вскрою вашу душу, потому что из-за ваших несвоевременных воспоминаний, швы снова стали чувствить.
- Простите, что делать?
- Чувствить, а что?.. Ах, извините, вы же не привыкли к нашему профессиональному сленгу. Я поясню... Дело в том, что ваше тело наполнено кровью, и при более-менее глубоком повреждении, она начинает вытекать из вас. С душой примерно то же самое, только в ней вместо крови циркулируют чувства и эмоции. При ее повреждении, они начинают вытекать из раны. Вы ощущаете это как всплеск различных эмоций. В этот момент они покидают вашу душу. Но дело в том, что если при кровотечении не остановить кровь, то человек погибнет. А если не остановить чувствотечение, то погибнуть может душа. Сами понимаете, без них может начаться куча самых различных заболеваний. А в конце - душевный некроз. Это самый печальный итог. Вы продолжаете жить, но вас уже ничего не радует и не огорчает. Человек без чувств превращается в, своего рода, овощ. Как правило, время физического существование такого человека сокращается до нескольких лет. Хотя, бывают случаи, что люди без душ проживают до самой старости. Но это, скорее, исключения, лишь подтверждающие правила.
- Вы это все серьезно?
- Серьезней некуда. Простите, как вас зовут?
- Михаил.
- Миша, сейчас я сделаю надрез души, могут брызнуть воспоминания, не пугайтесь.
В груди что-то резануло и перед глазами Михаила появилось лицо его девушки. Он вдруг вспомнил, как они познакомились. Это было в одном из летних кафе, куда он зашел перекусить со своими приятелями. Она сидела за соседним столиком, пила чай и вдруг посмотрела на него. Ииенно тогда он впервые осознал, что значит раствориться в чьих-то глазах...
- Все нормально? Как самочувствие? - голос снова вывел его из болезненных воспоминаний.
- Как-то не очень, доктор. У меня вопрос один.
- Да, конечно, задавайте.
- Вот вы сравниваете это ваше... чувствотечение с потерей крови. Но разве кровь не выполняет функции закупорки всяких там царапин? Раньше даже кровопускание делали.
- Абсолютно верно, Михаил. При небольших повреждениях, это очень даже хорошо. Вот, к примеру, сели вы на покрашеную скамейку в своих любимых брюках. Неприятно? Конечно неприятно. Это событие можно сравнить с очень-очень маленькой царапинкой на вашей душе. Чувства чуть выступили, запеклись и всё. Через день вы уже об этом не вспомните. А вот если вы станете убиваться по своим штанам несколько месяцев, то это очень плохо повлияет на ваше душевное самочувствие. Ранка будет чувствоточить, возможно гноиться и, в конце концов, приведет к неприятным последствиям. Вот такие дела... Но у вас другой случай. У вас широкая рваная рана. Без реанимации ваша душа может обесчувствиться в течение пары дней. Кстати, у вас здесь небольшая синяк на ней. Это от чего? Я сейчас чуть-чуть нажму...
Михаил скривился и вздохнул.
- Ну вот, напомнили... Это у меня позавчера кошелек в автобусе вытащили.
- Тьфу ты, мелочь какая. Сейчас я лед приложу.
Михаил вспомнил, что в нем не было ничего ценного, так как деньги и документы он по привычке носил в разных карманах куртки. Да и кошелек был уже старым и потертым.
- Так легче?
- Да, спасибо, доктор, - улыбнулся он.
- Пока еще не за что, - ответил голос.
- Скажите, а вы ко всем так приходите?
- Ну, а как же? Без меня вы бы уже давно все обездушились.
- А почему ночью?
- А когда еще? Самое лучшее время. Вы спите, никто мне не мешает. Где мне вас днем ловить?
- Это да, - протянул Михаил, - а что? Очень удобно, спишь, смотришь себе сны, а тебя лечат.
- Ой, вы знаете, ваши сны - это отдельная история. Иногда так скучно одному, приходится сочинять всякие сказки, песни петь, разговаривать с самим собой. Я недавно только понял, что все, что я говорю, люди видят во снах. Теперь стараюсь себя сдерживать, а то потом как послушаешь, что людям снится, аж самому страшно становится - неужели это я такое рассказывал, - было слышно, как доктор засмеялся, - а вообще, вы ж как дети малые. Всю ночь над вами пыхтишь, шьешь, обезболиваешь, реанимируешь, а потом вы просыпаетесь и у вас прям руки чешутся поковыряться в своей ране, отодрать болячку, посмотреть - что там, под ней. Хоть по рукам вас бей. Поэтому у некоторых так долго все и заживает. Вы, я надеюсь, не из таких?
- Хотелось бы не быть таким, но точно вам ответить не могу.
- Так, сейчас будет немножко больно. Я еще один шов наложу. У вас, оказывается разрыв раздвоился. Я сразу и не заметил.
Михаил вдруг отчетливо вспомнил, как он со своим другом Сашкой отбивались от нескольких гопников в одном из темных переулков своего района. Как потом сидели на скамейке и вытирая кровь со своих лиц и кулаков, пообещали, что всегда, до самого конца жизни, будут вместе и никогда не оставят друг друга в беде. В груди снова закололо острой и тягучей болью.
- Вот, так лучше, - снова послышался голос, - я тут все продизенфицировал, надеюсь, что не будет заражения души.
- А это что?
- Вы знаете, это очень неприятное заболевание. Даже и не знаю, что хуже - некроз или заражение. Дело в том, что иногда в таких случаях в душу попадает... Как бы так обьяснить... Инфекция. Это происходит, если вовремя не обработать рану. Она потом затягивается и, на первый взгляд, все с ней хорошо, но внутри уже идет процесс заражения. Она убивает все положительные эмоции и оставляет лишь негатив. Человек живет в постоянных тревогах. Злость, обида, зависть, все это жрет его изнутри. Разрывает душу на части, заставляет вскрываться старые раны... В общем, неприятное зрелище. Но у вас, вроде бы все хорошо. Я очень на это надеюсь.
- Доктор, а как долго будет проходить лечение?
- Ну, это зависит от вашего иммунитета, в первую очередь. А во вторую - я вас очень прошу, не ковыряйтесь в ране. Не надо дергать за нитки, не надо смотреть, что там. Там ничего интересного. Нити сами рассосутся, все затянется и, может быть, только маленький шрамик останется.
Глаза Михаила начали тяжелеть, а сознание туманиться.
- Спасибо вам, доктор. Мне, кажется, стало гораздо легче. А как вас зовут? - сквозь надвигающуюся пелену, выговорил молодой человек.
- Да на здоровье, Миша, - улыбнулся врач, - все будет хорошо, ты не переживай. А зовут меня... Зовут меня - Время. Но теперь я буду представляться по-другому. Теперь я - Доктор Время. А что, неплохо звучит, по-моему.

Михаил уже не слышал, что говорит врач. Он спал и видел сказочно красивые сны, а Доктор Время сидел рядом и рассказывал ему интересные истории о людях и об их судьбах, о любви и ненависти, о жизни и смерти. Он делал то, что умел делать лучше всех - лечить рваные раны на еще живых душах людей.

Podvodnik · 22 января 2016

Рассказ-быль (по заявлению неназвавшегося автора).

…Знакомая фраза? Сколько раз вам приходилось ее слышать от незнакомого человека, позвонившего в вашу дверь? Белый халат, серебристый неудобный сундучок, портфель или сумка и… зародыш надежды на быструю помощь, облегчение, спасение от боли и страха…

… Признаюсь откровенно – желание написать о работе «Скорой помощи» возникло не вчера. Боялся, что не сумею выразить правильными словами все то, что, на мой взгляд, должны знать вы. Судите сами…

…Мне довелось провести четыре года в «разъезде» Центральной станции «Скорой Помощи» одного крупного сибирского города. Я учился в мединституте и решение пойти работать на «Скоряк» было и логичным и желанным. Кое-какие навыки уже были, знания свирепо внедрялись преподавателями в изворотливые студенческие мозги, хотелось практики и чувства, что все что учишь – не напрасная потеря времени. Да и финансовый вопрос был не последним. Для «Станции» студенты были серьезным источником рабочей силы, среднего медицинского персонала, мало кто другой соглашался на эту работу… «Отпахать смену»… значение этих слов я понял уже после первого дежурства… Администрация мединститута не приветствовала работу студентов на «Скорой»… несмотря на бескрайнее применение получаемых знаний на практике и выработку необходимых «автоматизмов» в неотложных ситуациях, работа брала свое… Многие не выдерживали физических и психических нагрузок и заболевали. Учеба в «меде» и так, сама по себе, не мешок изюма. Хочешь удержаться до диплома – грызи… Сдать зачет или экзамен «на халяву» - несбыточное желание и фантастическая сага всех студентов-медиков…

… «Доктора Свиридова, Романов, Кравцов на вызов! Бригада Пастухова – в машину! Доктор Семенова зайдите к операторам. Доктора, не забываем сдавать карточки вызовов!...» Динамики диспетчерской стояли на станции всюду, в каждой комнате… Я поражался, как у диспетчеров хватало сил до конца смены не придать в голосе сварливости и раздражения, как они могли сопроводить некоторые «тяжелые» вызовы участливым, понимающим взглядом. Там, в «Аквариуме» диспетчерской, случайных людей не было. В диспетчера назначали людей, прошедших на «Скорой» огни и воды и по разным причинам не способных сейчас «сесть на разъезд». Они знали, что именно стоит за коротким кодом вызова или за адресом. Они уже там были когда-то…

Старший врач смены сидел в диспетчерской, как маршал Жуков, «держал оборону» Города… Все заполненные карточки вызовов проходили через его руки, он слышал переговоры диспетчеров с машинами по рации, давал консультации по телефону, «разводил» административные конфликты, при необходимости подключался к операторам «03» и вмешивался в «сложносочиненные ситуации»… рядом постоянно дымилась большая чашка с чаем-кофе… Отдыхал он меньше всех на станции.

«… Медики! Медики! Медики!!! … «Медик-66» вызывает на себя близких «Медиков» … большая авария, много пострадавших! Угол Дачной и Революции… Кто принял – отзвоните!..»

В диспетчерской тихий переполох, срочно меняется очередность вызовов, приоритет массовой аварии очень высок и должен быть обслужен раньше высокой температуры или транспортировки больного из больницы в больницу…

«… «11-ый» поехал к «66-му»! Доезд - три минуты… «Медик-32», «Медик Центральный» заберите у меня вызов, вижу «66-го»… «Медик-17» у «66-го» через две минуты, мы на Гоголя… «Медик-66» - «Медику Центральному», предупредите нейрохирургов 1-й горбольницы, везем «нехороший череп»… всем спасибо, вроде «кашу» растащили…»

Прошло столько лет, а я подпрыгиваю от звука сирены и провожаю взглядом, подвешенную над дорогой синими бликами, размазанную коробочку «скорой»… Жадно выхватываю глазами освещенный салон и пытаюсь угадать, что именно сейчас происходит за матовыми окнами…

…Четыре часа утра. Заехали на станцию поменять шприцы, сдать карточки, пополнить медикаменты. Медленно ползу по лестнице из гаража к диспетчерской. Карманы раздуты укладками шприцов, в руках карточки. Старший врач манит пальцем внутрь «аквариума»…

- …на Челюскинцев был?

- Был.

- И что там?

- Гипертонический криз. 55 лет. Ничего необычного.

- Полечил?

- Разумеется! Да вот же карточка у вас в руках!

Начинаю злиться... Был. Полечил. Дождался действия лекарств. Давление проконтролировал. Все были довольны. Провожали. Спасибо говорили. Чё надо-то ?!

- … инъекции делал?

- Да. В вену. Вон расписал что именно…

- Руки мыл?

- ….. ?! Мыл! ( …еще и чистое полотенце попросил. Принесли без звука…)

И что?!

- … Вот, звонили. Жаловались! … Ты, говорят, у них кусок мыла спер.

Французского… Говорят - был доктор, руки подозрительно долго и тщательно мыл и вот… обнаружили пропажу…

- …………., мать!!! ….. !!! ….!!!

- …. Гы-гы-гы! Идите, коллега! Идите! Дышите воздухом и мойтесь мылом!... Добро пожаловать в «клуб»!!!

…Провожаемый хохотом диспетчеров, вылетаю пробкой. На ум кроме матов ничего не идет. Сажусь на дермантиновый диван в зале ожидания. Руки трясутся. Сна, как не бывало. Вот он какой, адреналин… невкусный.

«Старшой» вышел покурить. Подозвал меня. С ехидной улыбкой полюбовался моей перекошенной физиономией…

- … Злишься?

- А то?! Вот девушки!

- Хы-хы! Не бери в голову!

- Нет, ну что за гадство?!! Надо оно мне, их мыло!

- Не кипятись. Не ты первый! Каждую смену звонят и на кого-нибудь дерьмо льют. Сегодня твоя очередь. Поздравляю!

… Что движет людьми, когда они набирают «03» и говорят, что им плохо, что у них боли в сердце, что они задыхаются… «Ну как же! Вот она реальная ситуация приложения всех сил и средств «Скорой» …» - скажете вы… Да, наверное вы правы… но, смотрим дальше… вызов на 11-й этаж, лифт после двенадцати не работает… «Ну и что! Бывает и такое…!» … Конечно, бывает! Только вот не каждый день, в 00.05, на одном и том же адресе!… И каждый раз на вызов идет кардио-бригада и волочит на 11 этаж ВСЕ. Кофр с лекарствами, реанимационную укладку, кардиограф, дефибриллятор. Потому, что ТАК НАДО. И не важно, что в сотый раз ты увидишь знакомую одутловатую физиономию «профессиональной инвалидки» И., которой, кто-то когда-то имел неосторожность поставить диагноз «Подозрение на инфаркт миокарда». С тех пор и сношает она «скоропомошников» наизусть выученными симптомами. После чего с готовностью дает сделать кардиограмму, сравнивает ее с сотней других, из ящика под столом, убеждается, что и на этот раз инфаркта не случилось и привычно ожидает, что ей ткнут в вену «реланиум». Всем заранее все ясно, но если не сделаешь «релашку», она через полчаса вызовет снова, а утром начнет звонить и писать жалобы по всем инстанциям. Две бригады из других смен уже на этом погорели. Думаете, она «шиза»? Как бы не так! И управы на нее нет. И черт бы с ней, но на полтора часа Город остается без одной специализированной кардиологической бригады и реанимобиля в придачу.

… «Медики 16, 22, 55! Кто в Центральном районе освободился, зайдите на Романова 4, там нашему доктору плохо… 66К»

…Опа, это кто ж сломался-то ?!

- Я – Медик 55. Вызов принял. Романова 4, ситуация 66К.

- Медик Центральный. Подтверждаю Медику 55-му. 18.35

… - Дядя Коля, слышал вызов? Поехали … Кто-то из наших на себя вызывает… 66К. Будем поспешать.

«Дядя Коля» молча кивает и ерзает могучей задницей в кресле. «РАФ» прыгает вперед. Мигалки включены, штатная «квакалка» неубедительно просит уступить дорогу. Обязательно найдется урод, который считает, что пропустить «Скорую» - это означает уронить свое насекомовидное достоинство ниже плинтуса. На таких есть свое средство – водители «скорой» - особая категория шоферов. О них отдельная история… За бутылку-две «огненной воды» они, неизведанными путями, раздобывают сирены-ревуны, которые нормально ставят на … речные теплоходы. Теперь представьте: едете вы себе, едете… в заднее зеркало не смотрите…на всех чихать хотели… вдруг из вашего багажника (такое ощущение!) раздается рев теплохода!!! … Начиная утробным низкочастотным рычанием, он переходит в политональный звуковой вой такой силы, что любой «глухой», сжавшись за рулем, судорожно удирает в сторону… Радикальное патентованное средство! Дядя Коля хмыкает в бороду и крутит рулем, как Покрышкин в воздухе. Говорят, что лучше всех Город знают таксисты… ничего подобного! Со всей ответственностью заявляю – случись такое соревнование, водители «Скорой» его выиграют…

…Вот и искомый адрес! У подъезда стоит «Медик 41». Такая же «РАФа», как и наша. Рядом топчется водитель…Увидев нас, светлеет лицом, подхватывает мой «сундук» и быстро идет в подъезд, показывая дорогу. На всякий случай беру кардиограф и тороплюсь следом… Второй… третий этаж… Автоматически оцениваю габариты лестничной клетки… что, если придется тащить носилки… Мда… праздника не будет. «Хрущеба»…

Блин-н-н… На площадке перед квартирой рвет пачку, выуживая сигарету, офицер-десантник. Лицо-негатив. Остановившиеся глаза. Я уже такое видел. «Черный почтальон». В прихожей острый запах валерьянки, корвалола и чужой беды…

-… Вера Сергеевна, голубушка! Вот приехал доктор… наш приехал… с Центральной… Вера Сергеевна!...

... За столом, уронив руки на раскрытую папку с картами вызова, сидит знакомая докторша. Лицо серое, губ не видно, на подбородке висят тяжелые мутные капли… глаза прикованы к фотографии с обгорелым краем. Два парня на фоне БТРа, береты аж на затылке, тельники, героический вид…

… В этот дом пришла «похоронка». Из Афгана. Документы погибшего привез офицер, который и рассказал, что колонну душманы расстреляли из гранатометов и сбросили взрывом фугаса в неприступное ущелье. В остатках БТРа на дороге нашли обгоревшую куртку с документами. От других не нашли и этого. Ущелье стало им братской могилой... «Скорая» не способна уменьшить меру человеческого горя, но увидев захлмордавшуюся в крике женщину, десантник-«афганец» сделал единственное, что мог… позвонил «03». Знакомая, в общем-то, история… Приехавшая докторша, как умела, принялась утешать бедную женщину… уколы, капли, вода… Транквилизаторы, наконец, подействовали, женщина забылась в тяжком полусне, вскрикивая и продолжая плакать… позвонили на работу мужу, позвали соседку…

…Начиная заполнять карту вызова, доктор машинально пододвинула к себе и начала рассматривать привезенные офицером документы. Под потертыми конвертами лежала фотография с обгорелым краем. Ее Вера Сергеевна вынула и присмотрелась… Два парня на фоне БТРа. Лихо заломленные береты, героический вид… Слева незнакомое лицо, справа… ее сын. Мгновенно пересохшими губами она спросила-прошелестела, развернув фотографию к сидящему напротив офицеру: «А… это… кто…?»

- …Слева – старший сержант Александр Казакевич. Ее сын… - он тяжело мотнул головой в сторону спальни: … а справа – старший сержант Морозко. А вы что, его знали…?

- … Знала… Почему «знала»?! Он что?!... Тоже….?!!

Побелевшие пальцы впились в край стола…

…Все это мне срывающимся шепотом пересказал вошедший следом за нами офицер…

-… Где телефон?

- Вон там, в прихожей на полочке…

Максимально сжато описываю Старшему врачу ситуацию.

-… Ясно. Знаешь что. Вези ее на станцию.

- Может домой?

- Нет, домой нельзя. Там сейчас поднимется вой, крик, плач. Ее доломают. Вези к нам. Положим в боксе. А я позову сейчас Коваленко. Что-нибудь придумаем. (Доктор Коваленко – опытнейший психиатр, проработавший на «скорой» кучу времени). Транки не коли. Довези так. Гемодинамика стабильная?

- Давление снижено, но держится.

- Она в шоке сейчас. Вези, давай. Быстро. Я пошел готовить все.

Из подъезда Веру Сергеевну вынесли на стуле. Дядя Коля и офицер быстро сообразили, как ухватиться и почти бегом спустили ее с третьего этажа. Водитель и я шли следом и несли все наше немудреное хозяйство. Что-то приговаривая, дядя Коля поднял на руки и внес Веру Сергеевну в салон машины…

…Завыли-закричали сирены обеих «Скорых», мелкий щебень брызнул из-под колес. «41-й» вылетел из переулка первым, включил всю иллюминацию и перегородил дорогу. Под визг тормозов и возмущенные гудки мы выскочили следом и, рявкнув сиреной, выдавили с крайней левой полосы зазевавшегося водителя…я присел на корточки рядом с носилками и удерживал всю дорогу безвольное тело…

… нашу машину встречали. За нескольких секунд четверо мужчин выхватили носилки и отнесли Веру Сергеевну в приготовленную комнату. Доктор Коваленко в этот день не дежурил, но уже через считанные минуты, после нашего приезда, во двор влетела посланная за ним «дежурная» Волга…

… «Скорая». Я рассказываю о ней, а у самого внутри начинает бушевать ураган эмоций. Нельзя там быть равнодушным, это неестественно. Иначе просто невозможно… невозможно забежать на высокий этаж с полными руками, невозможно забыть, что сегодня еще ничего не ел, невозможно одним словом успокоить истерику семьи, невозможно попасть в ускользающую вену умирающего человека…

…Через какое-то время работы появляется специфическое чутье «на беду». Это когда едешь на относительно безобидный по форме вызов … смущенный мужской голос по «03»: «… Я это… желудок чего-то болит… тошнит, в грудь отдает, и голова сильно кружится… плоховато чего-то… я бы … это … доктора бы, а ? Чё-то я до поликлиники… это… не дойду… похоже… Уж извините…» … а в голове уже начинает складываться диагностическая мозаика. «Взрослый мужик на похмелье «скорую» не вызовет… больной живот скорее крепким чаем полечит… про рвоту вообще не расскажет… уж если доктора зовет … плохо там… Боли в эпигастрии, внезапная рвота, слабость, отдает за грудину… не инфаркт ли там ? «Задний»?...» … и уже тревога передается водителю и бригаде… бежим, перепрыгивая ступеньки, и вот он, «клиент», лет 50, сидит на постели, лицо серое, потное. Рядом перепуганная жена, приподнимается к нам на встречу, пытается что-то объяснить… Мужик начинает судорожно зевать… «Т-т-твою мать!!!! Сейчас врежет!!!» Хватаем его, кто за что, и сдергиваем на пол. Вокруг шум и безумная суета, но каждый делает свое и делает это максимально быстро и точно… уже развернут дефибриллятор, уже зацепили кардиограф, интубационную трубку и катетер под ключицу загнали одновременно… «Руки-ноги БРЫСЬ !!!»… отскакиваем от тела. Разряд!!! Сестра висит над грудной клеткой, в руке шприц с длинной иглой. Ловит глазами доктора… Секундная пауза… гипнотизируем ленту кардиографа… Прямая! … «Давай!… нежненько!!!» …зависаю над мужиком. Аккуратно начинаю непрямой массаж... Три-четыре-пять… на ЭКГ каша… «Дышим» мешком… еще … три-четыре-пять… Заводись, гад! Не видишь, стараемся!!! Посторонний шум в углу… обвисая, ползет по стене спиной жена, закатывая глаза и начиная утробно выть… «Света!!!» … Медсестра поднимается с колен, два шага, подхватывает не успевшую рухнуть тетку… Тр-р-ресь!!! Звонкая оплеуха мгновенно затыкает истерику…

-… Тетка!!!.. смотри на меня! Смотри сюда, говорю!!! Вот! Тебе! Капельница! Держи вверху!!! Помогай!!! Вот тебе ватка, поплохеет – нюхай! Поняла?!! Смотри мне в глаза!!! Поняла?!! Молодец!!! Так и стой…

… слава Богу! На пленке проскочил «комплекс»… еще один, еще… Фу-у-у… «затикало»…

- Дима, давление !

- 60… низов пока нет

- следи, сейчас может быть «свечка»

- Уи, мон женераль…

- Света, в капельницу «комплекс», промедол… в попку лидокаин…

- Как я до его попкы доберусь-то, навалились… все…

… Огрызаемся... значит самое плохое уже перевалили…

Мужик начинает шевелить руками, пытается приподнять голову… Вот бабай!!!… трубка ж …

- Дима… ?!

- 100 на 60, растет, пульс 90, дышит сам

- Ладно, интубацию убираем…

…На ленте – уродливый горб «инфарктного» комплекса… Достаем связку присосок и начинаем уже по всем правилам снимать многоканальную ЭКГ…

Вот он, убийца. Правильно оценили. «Задний». Самый говенный для «неотложки». Маскируется под боли в желудке, а потом – хрынннь! Но этого вроде во время прихватили… площадь поражения не растет… давление держит, болевой синдром задавили наркотиками… Вон дядька уже балдеет…

Жена тоже… молодца! Стоит, как кремлевский солдат у мавзолея, с капельницей в руке. «…Тетенька, вы присядьте вот на стульчик... Можно-можно! Бутылку эту к спинке кровати приладим… Вы как?.. Все в порядке? Муж? С ним все будет хорошо. Сейчас еще немножко полечим и в больничку поедем… Ага, в больничку! Ну, инфаркт же… не насморк. Что было ?!... Э-э-э… ну как бы это… он у вас того… помер ненадолго… но мы его слезно попросили вернуться… Ну-у-у… плакать-то зачем? Все уже позади… Да, пожалуйста-пожалуйста… давайте идите соберите ему бельишко, зубную щетку и еще чего… Тапочки? Нет, тапочки пока не стоит… а то по девчонкам побежит… Ну вот и молодец, вот уже и улыбаешься…»

- Медик Центральный, Медик-16 просит госпитализацию. Инфаркт, мужчина, Железнодорожный район. … Вас поняли. Нет, все нормально, стабильный. Потихоньку довезем…

… Эпидемия гриппа началась… На улице -30, метель… на мне свитер, халат и «Аляска» поверх… на ногах унты. Задача в «Рафик» влезть… задача из него и вылезти… В четыре часа, после института, заступаю в смену. На все, что ездит, усаживают максимум народа. В «разъезд» идут операторы «03», бригады дробят, фельдшеров сажают на самостоятельный разъезд… Студенты старше 4-го курса тоже ездят самостоятельно. Естественно диспетчера фильтруют вызова и не дадут какую-нибудь «жуть» студенту, но это только теоретически… нарваться может кто угодно и на что угодно… на «03» звонят и говорят, «кто-то… упал, расшибся…», забывая сказать, что упал-то с четвертого этажа… «… болит живот…»… как не болеть, если в нем кухонный нож по рукоятку… «…голова болит…» … едет девочка-фельдшер, а там шизофреник в «активной галлюцинаторной фазе», с топором гоняется за семейкой… Ясен перец, что у него голова «болит»… Только вот каким «здоровым» местом думал звонивший на «03»?

…У каждого, подошедшего к диспетчерской, лезут глаза на лоб, бумажки с вызовами завалили весь стол, еще только 4 часа, а вызова на высокую температуру идут с 3-4 часовой задержкой… Начинается карусель…

«.. Здравствуйте, доктора вызывали? Что случилось? … Ясно. Где помыть руки? Термометр ставим…Давайте посмотрим, послушаем, горло покажите… угу… как температуру переносите ? Чем еще болеете? Аллергия на лекарства есть?.. Сейчас укольчик сделаем, температура упадет, но сделайте еще то, то и то… завтра вызывайте врача поликлиники… Грипп… да, надо полежать, проветривайте чаще квартиру, еще в семье больные есть? Пока нет ?... так, всем домашним ударными дозами лопать лук-чеснок, много пить чаю с лимоном, избегать скопления людей… Все понятно? Все. Будьте здоровы. До свидания.» …Вышел из квартиры, достал из кармана баночку с притертой крышкой, в ней раздавленный лук. Втянул носом. Ого, шибануло!!!.. Так. Полечился. Ползем дальше… Через 5-6 часов такой беготни ловишь себя на том, что опережаешь ответы пациентов заученной скороговоркой «…лежать… врача завтра… лук-чеснок… дышите - не дышите… горло… укольчик…» В голове крутиться одно «Не пропустить менингит или пневмонию!»… Начинается канитель с выключением лифтов после ноля часов. …Вы пробовали забраться на десятый этаж в зимней одежде, пешком и с «чумаданом»?! А десять-двенадцать раз за ночь, когда нормальный человек должен спать? А если тебе еще на каждом вызове добавляют «бодрости» шипением сквозь зубы: «…Мы вас вызывали 6 часов назад!!!... Подохнуть сто раз можно пока вас дождешься, «Скорая» называется, труповозы !!! У человека температура под сорок, ему хреново, а вы «где-то там» катаетесь…» … Сначала терпишь… потом огрызаешься… потом наступает безразличие… все уже «фиолетово»… под утро одному, особо яростному защитнику собственных прав, ветерану войны, труда, Куликовской битвы, и победителю в соц.соревновании в трех пятилетках, вынимаю градусник, фиксирую в карте вызова 38,2 и демонстративно засовываю градусник себе под мышку… Дед обалдело наблюдает за моими манипуляциями и не знает что сказать… Достаю градусник и сую ему под нос… у меня 39,1…

- А… а как же вы ездите?! Вы же сами тово … больной? Как же так?!

- Когда я пришел на работу, я был еще здоров… Но вы у меня сегодня – 21 вызов… и все с гриппом. Который сам по себе злой и заразный… А я – не деревянный… Вы вот чихнули вроде мимо, но свое я и от вас уже получил… Так что давайте не будем мерить кому хреновше, ладно ?

- ………………!

- Ладно. До свидания. Будьте здоровы…

-……. Сынок…. Ты ….. тово… не держи зла!..... дурак я старый…. Свое оно всегда больнее… Ты прости, ладно?

- …. Проехали, дед… Выздоравливай…

Ползу вниз… перед глазами красная пелена… ступеньки весело шатаются, а стенки норовят стукнуть по голове… Вся спина мокрая, хоть выжимай… постоял минутку перед подъездом… Фу-у-у… вроде полегче, но ветер кидает в лицо примороженный снег… Льдинки больно секут кожу… Неловко влез в кабину. Водила присматривается ко мне… Ну, да… видок, наверное, еще тот…

- Отзваниваемся? Шприцы-карточки?

- Угу…

- Медик 42, Медику Центральному. Шприцы-карточки.

- Меняем Медик 42. 06.45

Плохо соображаю. Метель кружит, дворники сражаются за минимальную видимость. Включили поисковый прожектор, чтобы хоть чуть больше разглядеть. Дороги замело, светофоры работают в режиме «мигалки»… Потихоньку крадемся на станцию…

Сбросил карточки, взял следующий вызов…

- Дима, постойте… Доктор Федоров!

…«О! Это ж меня зовут! Кто?...» Стараюсь сфокусировать зрение на лице подошедшего… «Блин! Старший врач…»

- … Та-а-ак. Понятно. Температура какая? Давно? Ясно… Сядь здесь. Сейчас сделаем «литическую смесь» и водитель отвезет тебя домой. Да ладно, не бухти… я сегодня уже 8 человек отправил… Сколько вызовов сделал? 21? Не мудрено было нахвататься … Отлежись только, по-честному … нехороший грипп идет, с осложнениями… Ну давай, выздоравливай…

… Работал в нашей смене один студент, по фамилии Эпштейн. Грамотный парень, достаточно ловкий и не ленивый. Энтузиазма в нем было море, равно как и любопытства. Совался везде и повсюду… Наконец нашел для себя гавань. «Взрослые Шоки». Это была бригада реаниматологов. Веселая такая команда. Он у них и прижился. Помощником врача. Командиром была доктор Семенова. Пожилая женщина, уже перед пенсией. Но! Из таких людей делать бы гвозди! Железная леди. Комиссар. Характер… хм-м-м… «непререкаемый»… в том смысле, что пререкаться с ней было дороже своему организму - пострадавших будет всегда двое. Ты и … еще раз ты. Блистательный профессионал и … просто хороший человек. Несколько деталей к ее портрету… Она всегда носила туго затянутый узелок волос, всегда была в брюках, курила «Беломорканал», имела хрипловатый голос и лицо, густо покрытое морщинами. При этом ростом она была по плечо всей своей команде, которая с искренней любовью и уважением ей безоговорочно подчинялась. Еще одна деталь – терпеть не могла пьяных. Ну, просто органически не переваривала. Презирала…

… Народ в массе своей у нас добрый и жалостливый. Потому, когда видит, что кто-то лежит моськой в канаве, то, скорее всего «человеку плохо с сердцем». И хотя от «сердечника» на три метра несет таким угаром, что небрезгливые мухи в обморок падают, обязательно найдется сердобольный субъект, что наберет на телефоне не «02» - что логично и правильно, а «03»… Алгоритм оператора «03» для вызова в данном случае - «Плохо с сердцем у взрослого, с потерей сознания, в общественном месте»… «Шоки» вылетают из гаража с воем и мигалками, и метут по проспекту… На лице скепсис, в сердце пламенный мотор… по статистике 90% таких вызовов – рухнувшая в «бессилии» алкашня… Которую, тем не менее, следует подобрать, воткнуть капельницу, стабилизировать гемодинамику и отвезти в токсикологическое отделение «больницы скорой помощи». Радости от такой работы, сами понимаете, мало, если еще учесть, что после некоторых подобных клиентов приходится мыть внутри салон, проветривать машину и менять всей бригаде халаты…

… Вот и на этот раз взору предстала знакомая картина. Здоровый абориген, вольно раскидав густо разрисованные татуировками рученьки, богатырски храпел под забором зоопарка… пейзаж дополняли разбитый нос и блевантин, размазанный по «пинжаку с карманами»… Рядом кучковалась стайка вездесущих и любопытных старушек, которые с наслаждением наблюдали разворачивающуюся сцену из телесериала «телефон помощи 911». Свалив «хворенького» на носилки, запихнули в машину и уже там «подкололись» глюкозой с витаминчиками, да с мочегонным…

… Небольшое отступление… Доктор Семенова, по причине солидного века, посчитала, наконец, необходимым поправить зрение и надела очки. Когда она впервые показалась в очках на станции, народ тихо полез под столы и за диваны… чтобы несолидным ржанием не обидеть хорошего человека. Кто ей присоветовал выбрать именно ту оправу, история умалчивает, но поганец ударил в точку безошибочно… Шимпанзе видели? Ну конечно видели! Так вот… доктор Семенова «в очках» была вылитой пародией на шимпанзе… Учитывая ее невеликие размеры, энергичные движения и замечательные круглые очки, перепутать было невозможно. Сама она подобной аналогии не усматривала, а потому была вполне спокойна и удовлетворена своим видом. На глупое фырканье некоторых маловозрастных коллег она, по-королевски, внимания не обращала…

… Глюкоза возымела на удивление живительное действо на «больного» и тот довольно быстро очухался… Команда размещалась в «РАФе» так – впереди, с водителем, сидела медсестра, доктор заняла крутящееся кресло в салоне, а помощник (кадет Эпштейн, если помните) устроился на заднем кресле салона, вольготно разложив свои голенастые конечности на складном кресле и подставляя лохматую и умную голову ветерку из открытого окна…

… Чудесно «исцеленный» клиент, тем временем, сел на носилках, как на лавочке, и стал осматриваться… Доктор Семенова, насадив на кончик носа очки, а в угол рта папиросину, быстро и привычно заполняла карточку вызова… Абориген настроил резкость, помотал головой и, убедившись, что то, что он видит – не галлюцинация, обрадовался:

- О! Ёкэлэмэнэ !! Обезьяна !!!... ышо и курит !!. Гля… !!!

… зря он это сказал! Ой, зря !... Моментально взбесившись, доктор Семенова отреагировала чисто «по-докторски»… Подхватив, висевший под рукой зажим-«языкодержатель», она точно и ловко «защелкнула» «натуралисту» обе губы, запечатав рот. Тот остолбенел. Не обращая внимания на болтающуюся капельницу, содрал с физиономии постороннюю железяку и обиделся. После пинка грустного аборигена под кресло, доктор Семенова ненадолго воспарила и брякнулась назад. Развлечение пациенту понравилось. Пиная под кресло, он наслаждался зрелищем «скачущей обезьяны» и хохотал от души. «Скорая» шла в потоке машин, и не было возможности даже притормозить, чтобы в «сеанс лечения» вмешался, например, водитель с монтировкой или еще с каким транквилизатором. На очередном прыжке, цепляясь за все вокруг, доктор проорала в сторону дисциплинированного «кадета» (тот поджал свои голенастые ноги при первом пинке-прыжке любимого доктора и преданно ждал команды к действиям):

- Эпштейн!!!!!! Дай ему «закись» !!!!!!!!!!

… тут надо немного пояснить. В реанимобилях возят маленький портативный переносной аппарат для наркоза. В его конструкцию входят два небольших баллона. Сантиметров по 25 длиной и диаметром сантиметров восемь. Один с кислородом, другой с «закисью азота» («веселящий газ»). В некоторых ситуациях маску прижимают к себе, открывают полностью «закись», ждут пару секунд, и потом резко накладывают маску пациенту. Скопившаяся «ударная доза» и струя газа «вырубает» пациента буквально на 10-15 секунд. Так называемый «рауш-наркоз». Это нужно чтобы провести какую-нибудь быструю манипуляцию или успокоить, а то и «зафиксировать» пациента. Чего и захотелось «летающей» докторше…

…Эпштейн метнулся к аппарату, выдернул его из креплений и начал крутить редуктор подачи газа. Как это всегда своевременно бывает – «кобуру заело»!! Цирк продолжался. Аттракцион «летающая обезьяна» продолжал веселить уважаемую публику. Доктор Семенова прекратила визжать и только «в прыжке», в момент зависания, успевала коротко выкрикнуть что-нибудь емкое про «эпштейнову мать» или изысканные детали происхождения пациента. В отчаянии, видя, что редуктор «газу не дает», Эпштейн предпринял гениальный ход! Мгновенно открутил баллон с «закисью азота» от аппарата, замотал его в полотенце (аккуратный мальчик!) и, с криком «Спи, зараза!», шарахнул пациента по голове. Чтобы вы сделали, если бы вас, посреди увлекательного представления, шарахнули по голове тяжеленькой железякой? Пусть даже аккуратно завернутой в полотенце? … Правильно! Вы бы удивились… Так же как удивился и посетитель салона «скорой помощи» «Медик-10». Стоя на четвереньках, он пытался сообразить, что ж ему так «дало в голову», как на него упала сверху «стая диких обезьян»! В рекордный срок конечности «агрессора» были увязаны всеми типами морских узлов. Доктор Семенова победно запалила папиросу и тоном Кутузова приказала Эпштейну сесть на «дичь». После чего, мстительно ухмыляясь, потянулась к рации и потребовала, чтобы пациента от нее забрали «дураки» (психиатрическая бригада), так как пациент на почве неумеренного пития алкоголя испытал приступ «белой горячки»! (Что потом легко подтвердили в «психушке», потому как он с порога начал рассказывать всем, что «…в «скорой» на него напала обезьяна в очках!..»)…

…На следующий день весь Город знал новый способ лечения – «наркоз по Эпштейну» …

Вот написал, а сам подумал. Смешно конечно, что так все закончилось, но что может подумать критически настроенный человек. Мол все врачи на «скорой» чистые вурдалаки и злодеи! Конечно, изрядная доля цинизма во взгляде на окружающую жизнь появляется уже очень скоро, но отношения с людьми становятся более откровенными, беспощадно оголенными. Когда правду говорят в глаза, когда вещи называют своими именами. Когда позиция «всемогущего» в критической ситуации у пациента отрезвляет и отбрасывает все наслоившееся в «бытовухе», той жизни, без халата… Происходит мгновенная переоценка событий, слов, дел. Когда-то это происходит, наверное, с каждым человеком. Но в этой работе, в этой части жизни действуют совершенно иные законы и правила…

… И вот, здоровенная бабища, раздирая в клочки халат и руки, пролазит без посторонней помощи в маленькое окошко тепловоза, добираясь к придавленному машинисту…

… и вот, пожилой дядька, забыв про собственную стенокардию, дышит «рот в рот» «уходящего» в болевом шоке инфаркта одногодка…

… и вот, «детские шоки» хмуро курят на крыльце больницы. Только что, в реанимацию, они привезли годовалого ребенка… Довезли вовремя… но уехать пока не могут… у медсестры бригады, оказалась «та самая» группа крови… И, на счастье, экстренное совмещение проб крови показало, что прямое переливание возможно… Вот и льет она сейчас напрямую свою кровь, наблюдая, как дите розовеет на глазах… За зарплату ? За премию ? За медаль во всю неширокую грудь ?..

… а каково приехать на «страшный» вызов к самому себе домой ?..

… а как утешить, торопливо разговаривающего с тобой, половину человека ?! Когда другая половина, отрезанная, на железнодорожной колее уже не живет…

… как заставить руки не дрожать, «подкалываясь» к умирающей женской руке, чувствуя на шее ледяное прикосновение ствола. Когда обезумевший от горя муж пытается «заставить» доктора работать быстрее…

… какие слова подобрать, описывая, как бригада выходит из подъезда с больным на носилках и видит, что у «РАФы» снято колесо…

…Да, я предвзято пишу, предвзято выбираю факты. Но это факты из нашей с вами жизни. Не фантастический роман.

Сценаристы всякого рода «ужастиков» и «экшн» обалдели бы от правды. Той правды жизни, которая сопровождает «скоропомошников» на каждом дежурстве.

Сложно, да и невозможно описать все, что было… Были среди нас и герои, были и подлецы… Только сама атмосфера, человеческая среда «Скорой», изнуряющая работа, стресс и специфика не позволяет «размножаться» всякого рода «плесени». Неуютно им и голодно…

«Скоропомошники» сродни другим «адреналиновым» профессионалам. Есть места, где спокойнее и денежнее, где уютнее и безопаснее. Но вот только что-то заставляет их: докторов и фельдшеров, медсестричек и санитаров, диспетчеров и операторов «03» снова и снова приходить на работу, надевать неновые халаты, забираться в расшатанные машины и … Ругая погоду, зарплату, пациентов и дороги, подъезды, этажи и свою судьбу, они идут навстречу чьей-то боли, окунаются в чужую беду, как в пламя…

Я требую к ним уважения и понимания, сочувствия и помощи.

Они ВСЕ это заслужили.

P.S. Имена, адреса и прочие уточняющие детали, были изменены… по понятным всем причинам…

© Федоров Дмитрий
Источник

Chiper · 22 января 2016

Рассказ про скорую на помощь супер жизненный у меня друг работает врачем реаниматологом на скорой которая на помощь. Прочёл на одном дыхании.

Podvodnik · 1 февраля 2016

Мой папа - моряк, служил в торговом флоте. В 90-е он подписывался на любые рейсы лишь бы привезти если не денег так вещей или даже еды, что то нам, что-то на продажу, чтоб были деньги пока он в море. Не скажу что мы жили бедно, но и не шиковали никогда. Брат старше меня на 3 года, так я донашивала его одежду, мы вместе собирали бутылки и лом чтобы купить себе вкусняшек =)
Когда у папы случался отпуск он первым делом собирал нас в охапку и вез на рыбалку или в лес, или гулять в парк на весь день чтобы мама могла отдохнуть. Но однажды он получил телеграмму из родного городка и вместо обычной отпускной прогулки собрал небольшую сумку, поцеловал нас всех и уехал. Как мы рыдали! Мама не могла нас успокоить, т.к. мы решили что он нас бросил. Прошла неделя и он вернулся, но не один, а с маленькой девочкой (4 года). Его первая школьная любовь погибла от туберкулеза, ее маленькая дочка осталась одна, ее собирались отправить в детдом, но папина тетка, отправила ему телеграмму, как будто он отец и приедет за ней, поэтому девочку не тронули. Зато вынесли все что не было прибито из их квартиры. Ребенок перебивался по соседям, грязный и полуголый, пока не приехал мой отец. Так они и появились на пороге
Мама тут же подхватила ее на руки и понесла мыть-кормить- спать класть, а папа сел на лавку около двери и заплакал.
Мне было 7, брату 10 и мы ее сразу невзлюбили, хотя никаких поводов наша новая сестра не давала. Она была как привидение, маленькая, бледная, молчаливая. Она не брала наших игрушек, не заходила в нашу комнату (жили в двушке, она спала в комнате родителей), никогда не капризничала и ничего не требовала. Из ее прошлой жизни она принесла только заурсаного мягкого зайца и нитку с разномастными бусинками которые она то одевала на зайца, то себе на шею, теребила и что то бубнила. Мама все пыталась ее расшевелить, пела, читала ей, но все было бесполезно. Она впервые заплакала когда мы с братом отняли ее зайца и забросили на шкаф. Она стояла перед этим шкафом, рыдала и тянула ручки вверх, а мы смеялись. Тогда нам здорово влетело от мамы. Какое то время прошло без происшествий, настало лето и нас всех стали отпускать гулять, но с условием что мы последим за мелкой. Она никуда не уходила, где посадишь там и возьмешь, так что мы не особо себя утруждали. В день когда все изменилось, мы как обычно бросили ее около подъезда на лавочке. Мы спокойно рубились в ножички за домом когда услыхали вопли и какие то странные звуки. Почуяв неладное, мы понеслись к подъезду, а там свора собак беснуется и наша мелкая на подъездном козырьке сидит и в исцарапанных руках держит котенка, не плачет, только глаза огромные от страха. Когда мы отогнали собак то увидели старого зайца разорванного на части. И вот тут до нас дошло что на месте зайца вполне могла быть наша малявка. Я рыдала от страха и чувства вины, брат собирал остатки зайца и тоже хлюпал носом когда к нам наконец то выбежала мама. Она обняла нас с братом и в этот момент мы услышали- мама, смотри какой у нас котик! и гордое лицо сестренки. Потом мы вместе с соседскими подростками снимали сестру с козырька, собирали зайца, отмывали котенка, мазали царапины и вытирали слезы. Через некоторое время из рейса вернулся папа, мы ему все рассказали, а он только подивился как 4-х летний ребенок смог залезть на козырек. Сестра тогда сидела у него на коленях и очень уверенно сказала - мне котик помог! Не знаю на сколько это было правдой по поводу крыши, но Котик ей точно помог наконец отпустить тот ужас который она пережила со смертью своей матери. Она стала учить его всяким фокусам типа дай лапу, и потихоньку стала оживать сама. Мы с братом тоже втянулись в воспитание Котика, и незаметно стали не идеальными но настоящими братом и сестрой для нашей Малышки.
Сейчас у нас уже семьи и дети, у всех между собой отличные отношения, родители очень радуются внукам - и родным и приемным. Взято с просторов.

DenDRoID · 19 февраля 2016

Я вхожу в ординаторскую, сажусь в кресло, вытягиваю ноги, прикрываю глаза.
— Первый год?
— Что? — я вздрагиваю, привстаю. В ординаторской был полумрак, я не заметил, что здесь есть кто-то ещё.
— Первый год работаете? — тучный мужчина располагается на диване в дальнем углу комнаты. — Просто я вижу, зашёл молодой врач, усталый и слишком взволнованный одновременно.
— Извините, но посторонним здесь находится нельзя.
— Прошу прощения. Но я не совсем посторонний. Я работал здесь почти 30 лет. Хирургом. Детским. Два года на пенсии. Зашёл навестить коллегу, Павла Александровича. Вы его должны знать, он тут главврач.
Мужчина подходит ко мне.
— Василий Игоревич.
— Сергей … Сергей Владимирович, — обмениваемся рукопожатием. Пальцы у него тонкие, но рука твёрдая.
— Я уже шёл на выход, но проходя мимо «родной» ординаторской не удержался и заглянул. Этому дивану лет 10 точно! Сколько ночей на нём провёл на дежурствах. Только присел, а тут вы. Дышит тяжеловато, на кресло прямо свалился. Ну, думаю, — новичок!
— Я третью неделю здесь, после ординатуры. Детская больница скорой помощи — самый отчаянный выбор. Знаете, все эти травмы у детей… кажется никогда не привыкну. Хотя коллеги, уверяют, что уже через пару месяцев не буду реагировать на крики и плач, «обрасту чешуей». Но если не получится, попрошусь во «взрослую» клинику.
Василий Игоревич слегка улыбается, смотрит в глаза.
— Я надеюсь, что не обрастёте и останетесь здесь. Ни разу в своей жизни я не пожалел, что стал именно детским хирургом. Наша профессия позволяет познать человека как никакая другая. Могу с уверенностью сказать, что всё самое настоящее встречается именно в детях. Страх, боль, отчаяние, смелость, мужество и любовь.
Василий Игоревич молчит несколько секунд, хмурится, рассказывает:

Лет 15 назад, ночью забегает сюда в ординаторскую сестра из приёмного покоя.
— Автодорожка! Пациент тяжелый во второй операционной!
Прибежал, бригада уже собралась, на столе девочка лет шести. Пока одевался и стерилизовался, узнал подробности. В машине была семья из четырех человек. Отец, мать и двое детей: близнецы мальчик и девочка. Больше всех пострадала девочка: удар пришёлся в область правой задней дверцы, там где находился ребёнок. Мать, отец и её брат почти не пострадали — царапины и гематомы. Им помощь оказали на месте.
У девочки переломы, тупые травмы, рваные раны и большая потеря крови.
Через пару минут приходит анализ крови, и вмести с ним известие, что именно третьей положительной у нас сейчас нет. Вопрос критический — девочка «тяжелая», счет на минуты. Срочно сделали анализ крови родителей. У отца — вторая, у матери — четвёртая. Вспомнили про брата-близнеца, у него, конечно, третья.
Они сидели на скамейке в приёмном покое. Мать — вся в слезах, отец бледный, мальчик — с отчаянием в глазах. Его одежда была вся перепачкана кровью сестры. Я подошёл к нему, присел так, чтобы наши глаза были на одном уровне.
— Твоя сестричка сильно пострадала, — сказал я.
— Да, я знаю, — мальчик всхлипывал и потирал глаза кулачком. — Когда мы врезались, она сильно ударилась. Я держал её на коленях, она плакала, потом перестала и уснула.
— Ты хочешь её спасти? Тогда мы должны взять у тебя кровь для неё.
Он перестал плакать, посмотрел вокруг, размышляя, тяжело задышал и кивнул. Я подозвал жестом медсестру.
— Это тетя Света. Она отведёт тебя в процедурный кабинет и возьмет кровь. Тетя Света очень хорошо умеет это делать, будет совсем не больно.
— Хорошо. — мальчик глубоко вздохнул и потянулся к матери. — Я люблю тебя, мам! Ты самая лучшая! — Затем, к отцу — И тебя папа, люблю. Спасибо за велосипед.
Света увела его в процедурную, а я побежал во вторую операционную.
После операции, когда девочку уже перевели в реанимацию, возвращался в ординаторскую. Заметил, что наш маленький герой лежит на кушетке в процедурной под одеялом. Света оставила его отдохнуть после забора крови. Я подошёл к нему.
— Где Катя? — спросил мальчик.
— Она спит. С ней всё будет хорошо. Ты спас её.
— А когда я умру?
— Ну… очень не скоро, когда будешь совсем старенький.

Василий Игоревич произносит последнюю фразу с дрожью в голосе. Молчит минуту.
— Вижу, Сергей Владимирович, вы не очень поняли что особенного тогда произошло. Я тоже осознал не сразу. Несколько часов мучили сомнения, и потом осенило. Много лет прошло, а у меня до сих пор мурашки каждый раз, как я вспоминаю этот день. Мальчик думал, что умрет после того как у него «возьмут кровь». Поэтому он прощался с родителями. Скажете, детская наивность? Ну и что? Он на все сто был уверен в том, что погибнет. Он реально жертвовал жизнью ради сестры. Понимаете, какой подвиг он совершил? Самый настоящий. И никто не заметил. Оставайтесь здесь работать, Сергей Владимирович. Временами будет тяжело, но вы никогда не пожалеете."

Podvodnik · 26 февраля 2016

Сходила я давеча на родительское собрание. Трали-вали-гусельки, Вася то, Дуся это.... а вот Егор — единственный, к кому у меня нет претензий по русскому и чтению. Весь класс дружно на меня оборачивается. Я краснею, кокетливо прикрываюсь пузом и сползаю под парту. Какое-то первобытное желание оправдываться — мол, да, ну вот такой он у меня уродился, читать любит, все люди, как люди, а мой вот.....
После собрания родители оперативно берут меня в клещи, зажимают в угол и вопрошают дословно следующее:
— А КАК ВЫ ЕГО ЗАСТАВИЛИ ЛЮБИТЬ ЧИТАТЬ?

И вот тут я понимаю, что это кирдык. Потому что вот стоит кучка тетенек под и за 40 и чуть не с блокнотами в руках ждут от меня, малолетки, подробный мастер-класс на тему "Как я заставила своего сына любить книги", заранее готовясь ужасаться драконовским методам. Ибо нормальные они все перепробовали и ни фига не вышло. И я начинаю им на полном серьёзе пытаться объяснить, что нельзя человека ЗАСТАВИТЬ любить. Не важно что. А они — не понимают. Ведь мой сын любит читать? Значит, у меня получилось его заставить?! Диалог получился феерический:
— Ну, при нём постоянно все читают. И я, и муж, и бабушки.... Он это видит и читает сам. Полный дом книг...
— У нас тоже полный дом, папа мой ещё библиотеку собирал, книжки дефицитные тогда были. Три шкафа книг, даже страницы не расклеены - бери, читай. И мы всё время покупаем - и журналы, и детективы... А он всё перед телевизором сидит!
— А у нас нет телевизора...
— ?!
— Совсем. Мы не смотрим. Мы читаем.

Так смотрели первобытные люди на шамана, только что мановением руки остановившего пещерного медведя. Вот он, материнский подвиг! Отказаться от телевизора во имя того, чтоб ребёнок читал! Пойти на такие ужасные лишения!!!

— А что вы вечером делаете?
— Разговариваем, например...
— О чём? Мы вот обсуждаем, что по телевизору видели!
— А мы — у кого что за день произошло. Прочитанные книги. Ещё со зверинцем своим возимся, я вышиваю....
— БЕЗ ФОНА?!
— Нет, почему — музыку включаю, на компьютере.
— А новости?
— Интернет, радио. Да и не особо я интересуюсь новостями-то. Самое важное по радио скажут, а подробности личной жизни звёзд мне неинтересны.
— Ну, как же... не знать, что в мире происходит...

Смотрят уже не как на небожителя - как на опасного психа.

— А как ребёнок без мультиков?
— С диска, на компьютере.
— А многосерийные? Наш вон про человека-паука смотрел, щас про роботов каких-то...
— А зачем они ему? Он книжки читает, они интереснее.
— Ну, не знаю... Как могут быть КНИЖКИ мальчику интереснее роботов?!

Как-как... каком кверху, блин!

— А к компьютеру его не пускаете?
— Зачем, у него свой есть.
— И не разрешаете целый день играть?
— Он сам не хочет, ему не интересно.
— Почему?
— Книга интереснее.
— Книга не может быть интереснее! Это же ребёнок!!!

Вот, я уже мать-ехидна.

— А что он сейчас у вас читает?
— Кассиля.
— Кого?!
— (почти жалобно) Кассиля. Льва... (ну не может быть такого!!! ну, подумаешь, не расслышали, бывает...)
— ЭТО ВРОДЕ ОЧЕРЕДНОГО ГАРРИ ПОТТЕРА?
— ?!
— Ну, там, Лев Касель и Какая-нибудь Комната....

ААААААААААААА, мать вашу!!!! Из 8 человек ни один не знал, кто такой Лев Кассиль!!! НИ ОДИН!!!!!!! Я смогла только жалобно проблеять что-то вроде: да-да, только времён Октябрьской Революции....
(Фан-фик — Гарри Поттер И Великая Октябрьская Революция. Вольдеморт на броневике захватывает телеграф. Дамблдор, обмотанный пулемётной лентой. Снейп с усами на лихом гиппогрифе. Гермиона с пулемётом и в красной косынке. Хагрид в кожаной тужурке и с верным маузером переплавленным из Царь-Пушки. Бандитский атаман Люциус Малфой-Таврический в папахе и тельнике. Аааа, пристрелите меня!!!!).

— И всё-таки - КАК ВЫ ЗАСТАВИЛИ СЫНА ЛЮБИТЬ ЧИТАТЬ?!
— Ну... вот вы любите читать?
— А МНЕ УЖЕ НЕ НАДО! Я УЖЕ ШКОЛУ ЗАКОНЧИЛА, СВОЁ ОТЧИТАЛА!!!

На том и разошлись. Они — домой, к телевизору, как все нормальные люди. Я — домой, к сыну, мужу и зверям. В каменный век, где нет телевизора и есть книги. С расклеенными страницами, а не в качестве престижной дефицитной вещи.

Пойду, что ли, почитаю....

Подслушано вк

МВВ · 14 марта 2016

  и минутка юмора в наш уголок

  А вы слышали историю как капитан 2 ранга Мурашев "поджег" авианосец 'Энтерпрайз'?

  Не знаю, как там звали командира 'Энтерпрайза', наша история его не помнит, а только служил параллельно ему в славном подводном флоте Союза Советских Социалистических Республик знаменитый командир по фамилии Мурашов. Знаменитый - потому что знаменитый. И всё тут. Даже потом, когда он уже под закат молодости защитил диссертацию и воспитывал в училище будущих Мурашовых, он продолжал оставаться знаменитым.

  У каждого знаменитого человека, как и любого простого, есть Голубая Мечта, к которой он стремится всю жизнь. У капитана второго ранга Мурашова их было целых 2: мёртвая петля на подводной лодке - это раз. И вторая - утопить 'Энтерпрайз'. Что касается первой, то она так до сих пор ещё не осуществлена (хотя, кто его знает, может Мурашов и это сделал втихаря где-нибудь в Марианской впадине, просто достижение никем не зафиксировано). Мне лично высший пилотаж в бездне океана представляется столь же вероятным, как торпедный залп в ванне. Но о торпедах - чуть позже.

  'Энтерпрайз' интересовал военного моряка Мурашова по многим причинам. Прежде всего, в настоящем мужчине всегда заложена жажда во что-то из чего-то выстрелить и непременно попасть. Тут спорить не станет никто. А теперь представьте охотника-профессионала, который всю свою сознательную жизнь стрелял только холостыми патронами, и тогда вы немного поймёте состояние командира лодки во время боевой службы, когда в аппаратах и на стеллажах торпеды только настоящие! Слава Маринеско и Лунина не давала Мурашову покоя, как любому нормальному подводнику без побочных ассоциаций. И когда американцы спустили на воду свой первый атомный авианосец с бортовым номером 'CVN65', капитан второго ранга Мурашов выходил на него в атаку чуть ли не каждую ночь. Мысленно, конечно.

  А тут - представляете? - садисты-адмиралы из Главного штаба ВМФ придумывают слежение за авианосной и очень ударной группой вероятнейшего тогда противника и поручают, разумеется, Мурашову. И в один прекрасный день глядит он в перископ - и вот он, 'Энтерпрайз', вот он, сладенький, как на ладошке, и штук 15 всяких разных крейсеров, эсминцев и прочих фрегатов вокруг него - как янычары вокруг Осман-паши. Стерегут, значит, будто знают про существование капитана 2 ранга Мурашова. Вообще-то, наверное, знали: говорят, что на каждого советского офицера старше майора в ЦРУ отдельное личное дело заведено. Если это так, то на Мурашова там - как пить дать - выделен целый шкаф.

  У командира хищно заблестели глаза, а правый указательный палец машинально несколько раз нажал на несуществующий спусковой крючок несуществующего дробовика. У-у, гад! - солнышко светит, самолёты с катапульт взлетают, антенны крутятся - и стрельнуть нельзя ни разику. Мир на планете нельзя нарушать. Вот если бы дали из Москвы команду... Хотя Третьей мировой войны тоже не очень-то хотелось. Как же быть? Слежение за вероятным противником подразумевает простую, в общем-то, вещь: держи его, супостата, на прицеле и жди сигнала. Дадут сигнал - топи, не дадут - не топи, терпи, держи и жди, когда скажут топить, или тебя другой сменит месяца через 3. Трудная эта охота, скажу я вам, это всё равно, что с похмелюги 3 часа пялиться на стакан холодного кефира или пива, а руки связаны намер-р-ртво... Да и внутри лодки - не санаторий с бассейнами и девочками. Подводная лодка - это же просто-напросто железный бидон, покрытый снаружи толстенным слоем резины. Представили, да? И что, ещё тянет в подводники? Во-во.

  Одни сутки, другие, третьи... А как хочется влепить! Расписаться, как на Рейхстаге, только вместо надписи мелом 'Здесь был кап. 2 ранга Мурашов!' - дыру в два трамвая. Вот здесь бы, как раз посерёдке... даже ночью хорошо видно... А этот гад - нарочно что ли издевается? - ровно в полночь начал самолёты пускать: взлёт-посадка, взлёт-посадка, туда-сюда... Огоньки мигают, манят. И капроновое терпение, наконец, не выдержало постоянного трения о ту грань между умственным и физическим трудом, которую ежедневно стирают советские подводники. Капроновое терпение звонко лопнуло, и эхо разлетелось по всем отсекам веером команд. Командир в сердцах звезданул кулаком по столу, разбудив закунявшего вахтенного офицера.

  - Хватит, тудыть-растудыть! Торпедная атака! - И весь центральный посмотрел на своего командира с восторгом. - С учебными целями, - добавил Мурашов, несколько охладив пыл экипажа. - Цель - 'Энтерпрайз'. Ночь, однако, прямо к борту подлезем, хрен заметят.

  В центральный вполз минёр.

  - Учебная фактически, тащ командир?

  - Учебная, - подтвердил командир. - Пузырём. Пятый и шестой аппараты освободи.

  И представил себе, как американские акустики, а следом за ними и все остальные наперегонки бегут на верхнюю палубу и в панике сигают за борт. Шум воздуха, выплёвываемого из торпедного аппарата, не спутаешь ни с чем, а поди, разбери - вышла вместе с воздухом торпеда или нет... На таком-то расстоянии! Командир потёр руки, предвкушая приятное. Держись, супостат. Держись, лапочка.

  Перископ провалился вниз, в центральный ворохом посыпались доклады о готовности отсеков, и началось общекорабельное внеплановое мероприятие под волнующим названием 'торпедная атака'.

  - Пятый и шестой аппараты - то-овсь!... Пятый, шестой - пли!!! Имей, подлюка!

  Шипение, бульканье, лодка немного проваливается на глубину. Мурашов, прикрыв глаза в блаженстве, представляет себе картину, происходящую сейчас наверху... Сейчас бы ещё стопочку! Ладно. Не выдержав, командир цедит: 'На перископную глубину! Поднять перископ!' Ну-ка, что там?

  Так...

  Глянул в окуляры, повертел, та-ак... нашёл 'Энтерпрайз', и... мама!.. Нет. МА-МА! МАМОЧКА!!!

  - Минёр! Минёр, ангидрид твою в перекись марганца!!!

  - Здесь минёр...

  - Чем стрелял, румын несчастный?!

  - Тащ...

  - Я тебя... я... чем стрелял???!

  - Ничем я не стрелял:

  - Как это - ничем?!

  - А так: мы эта... тут с механиком договорились, что он в момент залпа гальюны продует - звуковой эффект тот же, а заодно и солнышко выкинем, две недели ж не продували, сколько можно его с собой возить...

  - Сколько надо, столько и будешь возить! (минёр недоумевает - почему именно я?) Пересчитать торпеды!!!

  - Тащ... а что случилось?

  - Что случилось, что случилось... 'Энтерпрайз' горит!!! Считай давай, солнышкострел-умелец!

  Минёр пожал плечами и пошел тыкать пальцем по стеллажам: плюс в аппаратах: плюс корма: А в перископе - картина!!! Глянем?

  Ух, горит! Хорошо горит. Не просто горит - полыхает. В темноте здорово видно. Зрелище... Дым, языки пламени, люди маленькими насекомыми бегают по полётной палубе - словом, полный комплект. Доигрался! Долбанули 'Энтерпрайз'! Это вам не хухры-мухры. Ой, что будет!.. Особист торчит посреди центрального и всё никак решение принять не может - дар речи потерял.

  - Центральный минёру! Тащ командир, все торпеды на месте! Я не знаю, чего это он. А что, правда - горит?

  - Пашшёл!.. Ищи, чем утопил этот утюг, и пока не найдёшь...

  - Не, ну солнышком - это навряд ли: то есть, 'Есть!' А что, взаправду утоп уже?

  - .........................!!!!!!!

  Как известно, случайностей на свете не бывает. Каждая 'случайность' - это непознанная закономерность. Долго ещё бедный капитан 2 ранга Мурашов ломал голову над причинно-следственной связью, соединяющей воедино боевой порыв, пузырь воздуха, фекалии и подбитый авианосец... Долго и напрасно. Потому что всё было очень просто: раз полёты - значит, авианосец должен идти с одной скоростью и одним курсом, чтобы лётчик при посадке не промахнулся. Он и шёл. А тут услыхали пузырь, потом увидали посреди лунной дорожки перископ, ну и сдали нервишки. Вильнул здоровенный кораблик, уклоняясь от 'торпеды', самолётик-то и совершил посадку маленько не туда - прямёхонько в центральную надстройку авианосца, 'остров' называется... Ну, трах-бабах и всё такое прочее, как говорил знаменитый Роберт Бернс. Вдобавок ещё и своему крейсеру УРО 'Белкнап' в скулу носом влепились.

  А наши под водой тем временем торпеды считали, обалдев... А всё потому, что нет у американцев аппаратуры, которая лодки по запаху фекалий различает. Правда, у нас тоже...

  ...На пирсе в базе лодку встречал лично командующий флотом. Выслушал доклад, насупившись, а когда командир уже приготовился ко вставлению, выложил ему две звезды: одну - Красную - на грудь, вторую - поменьше - на погон. В добавление к уже имеющимся. И сказал:

  - Езжай-ка ты, лучше, Мурашов, в училище. Учи там будущих флотоводцев, здесь тебя оставлять опасно - чего доброго, ещё первую мечту вздумаешь осуществить...

  А через полгода 'Энтерпрайз' прошёл внеплановый ремонт и снова вышел бороздить просторы и пускать авиацию, и снова за ним кто-то гонялся... он был такой чистенький, новенький, с иголочки, под флагом полосатым, и ничто не напоминало, что не так давно 'Здесь был кап. 2 р. Мурашов'..

Изменено 14 марта 2016 пользователем МВВ

Podvodnik · 30 марта 2016

ЦЕНА БЕССМЕРТИЯ

Высокий силуэт в черном одеянии и, неизменно накинутым на голову капюшоном, сидел на берегу небольшой речушки и наблюдал за поплавком. Сегодня не клевало. Хотя, если уж быть честным, то не клевало никогда.
— Ну и что я делаю не так? — осматривая голый крючок, пробубнила Смерть, — выменяла эту чертову удочку, а как ей пользоваться не спросила…
— Здесь нет рыбы, — раздался голос за спиной, — ее уже почти нигде нет.
Смерть резко обернулась и увидела человека в костюме цвета хаки. В одной руке он держал такую же удочку, а в другой — ведро, в котором были сложены различные приспособления для рыбалки.
— А где есть? — спросила она.
— Я ж говорю — почти нигде нету.
— Тогда зачем вам ведро и удочка?
— Для отдыха, для души, — ответил мужчина и, подойдя поближе, присел на траву, — в рыбалке самое важное что?
— Что?
— Умиротворение, спокойствие, единение с природой.
— Ну, это да… — протянула Смерть, — очень успокаивает.
Мужчина промолчал и принялся разматывать снасти. Смерть внимательно наблюдала за этим процессом, пытаясь запомнить последовательность действий. Наконец, мужчина насадил червя из баночки на крючок и забросил наживку в воду.
— Подождите, вы сейчас что сделали с червяком? Я не уловила немного.
— Как это что? Насадил.
— А это обязательно?
— Ну конечно, — засмеялся мужчина, — как же вы рыбу поймаете без наживки?!
— Ах вот оно что… — Смерть почесала капюшон и снова посмотрела на свой блестящий крючок, — вы извините, но нельзя ли у вас попросить одного червячка?
— Да берите, не жалко, — мужчина подвинул банку.
Смерть брезгливо сунула в нее пальцы и достала одного червя. Но не прошло и секунды, как он замер, перестав двигаться, а затем прямо на глазах ссохся и рассыпался в коричневатый порошок. Со вторым произошло то же самое.
— Я прошу прощения, — смущенно заговорила она, — не могли бы вы мне помочь? У меня не очень получается…
— Давайте, что уж… — недовольно откликнулся мужчина и быстро насадил наживку на крючок, — вам закинуть?
— Буду очень признательна.
Вручив ей в руки удилище, мужчина снова уставился на поплавок.
— Кстати, вас ничего не смущает? — спросила Смерть своего нового знакомого.
— Неа.
— Вообще ничего? И у вас нет никаких вопросов?
— Нет.
— Странно, — хмыкнула она, — обычно люди по-другому на меня реагируют.
— Во-первых, мы с вами знакомы, — не отвлекаясь от поплавка, сказал мужчина, — вы, наверное, не помните… Восемнадцать лет назад. Вторая городская больница, кома, клиническая смерть… Не помните? Вы тогда всю операцию на подоконнике сидели и на часы поглядывали. Я тогда еще спросил вас — который час, а вы мне сказали, что час тот самый, если только у врачей не купленные дипломы.
— Честно говоря, не помню, но, судя по всему, дипломы у них оказались настоящими.
— Это точно… А во-вторых, после того, как ученые десять лет назад изобрели эту вакцину бессмертия, вас совсем не стало видно.
— Это да, — улыбнулась Смерть, — наконец-то у меня появилось немного свободного времени. Всегда хотела попробовать порыбачить, а времени не было.
— А смысл? Рыбы то теперь днем с огнем не сыщешь. Люди не умирают, а только рождаются. Аппетиты растут. Сначала пропала вся речная рыба, затем морская. Говорят, где-то еще можно поймать пескаря, но это считается чудом. Леса вырубают под чистую, зверей отстреливают. В городах люди скоро спать стоя будут, потому что места нет совсем. Я даже больше скажу — скоро и деревень то не останется. Города растут уже в геометрической прогрессии. Через пару лет на Земле начнется голод. Такой голод, которого еще не видели люди. Но они не будут умирать. У них же есть вакцина. Они, как живые скелеты, будут ходить по улицам в поисках еды. Мир обрушится в хаос. Развитие общества остановится. Затем начнется деградация. Какая к чертям наука, когда в голове мысли только лишь о еде и о своем пустом брюхе? Всему придет конец. Но люди еще не понимают этого. Они живут сегодняшним днем и не осознают, что завтра уже не настанет никогда. Потому что нет смысла в этом «завтра», когда количество «сегодня» стало бесконечным.
— То есть, вы не рады своему бессмертию? Да вы же последние три тысячи лет только об этом и мечтали!
— Да, согласен. Но почему-то никто не задумывался о последствиях. Изначально эта вакцина создавалась в большой секретности. Она предназначалась для избранных. Но потом один из создателей, по определенным причинам решил, что все люди Земли должны знать об этом эликсире. И тогда началось…
— Да, я помню, — кивнула Смерть, — первое время не находила себе места от безделья. А потом привыкла. Занялась другими делами. Кстати, вот этот балахон я сшила сама. Как вам?
Мужчина оценивающе покосился на Смерть, которая ради того, чтобы услышать мнение о своей работе, даже встала на ноги и слегка покрутилась на месте.
— Ужасно, — вынес свой вердикт мужчина, — эта одежда очень вас полнит. Швы неаккуратные, капюшон могли бы покороче сделать. Он же вам прям на лицо свисает. Вы не бьетесь об столбы, когда ходите?
— Знаете что? — Смерть возмущенно подбоченилась, — мне нравится! А ваше мнение меня не интересует.
— Зачем вы пытаетесь себя обмануть? — мужчина внимательно посмотрел на Смерть, — подумайте сами. Вы ничего не умеете делать. Ни сшить себе одежду, ни закинуть удочку, ни даже насадить наживку на крючок. Вы ничего не умеете кроме того, для чего вы были созданы. Ваше призвание совсем в другом. И вы всегда мастерски справлялись со своим предназначением.
— А я то при чем? — повысила она голос, — это я заставляла вас изобретать эту вакцину? Я? Сами ведь ее придумали. Лишили меня работы, между прочим! Теперь не жалуйтесь.
Мужчина вздохнул и посмотрел на неподвижный поплавок.
— Согласен. Но это еще не поздно исправить.
— Каким образом? Вы же все теперь такие бессмертные…
Мужчина запустил руку в ведро и вытащил оттуда блестящее лезвие косы. Аккуратно проверив пальцем его остроту, он протянул его своей собеседнице.
— Меняю. На вашу удочку.
Увидев до боли знакомое орудие, Смерть явно занервничала и переступила с ноги на ногу.
— И зачем она мне? Толку от нее теперь никакого. Да и не хочу я больше этим заниматься. Мне нравится такая жизнь. Так что оставьте ее себе. Лет через десять будете косить траву и готовить из нее похлебку.
— Не хотите, значит? Ну что ж… Это я тоже предусмотрел.
Мужчина положил лезвие на траву и запустил руку во внутренний карман куртки, вытащив оттуда небольшой медицинский шприц. Немного покрутив его в руках, он снова посмотрел на Смерть.
— Одним из изобретателей вакцины был я. И, как вы можете догадаться, тем человеком, который рассказал о ней людям, тоже был ваш покорный слуга, — мужчина снял защитный колпачок со шприца и улыбнулся, — и первым человеком, который изобрел и вколол себе антидот против бессмертия… Тоже буду я.
С этими словами он воткнул иглу себе в руку.
— Теперь у вас нет выбора. Мы теперь с вами одна команда. Будем бороться за спасение человечества вместе. Я — распространяя антидот, а вы… А вы забирайте ваш инструмент, — мужчина поднял лезвие косы и протянул ее удивленной Смерти, — косовище потом вам справим. А пока так походите.
Смерть медленно сделала пару шагов, аккуратно взяла лезвие двумя руками и присела на траву. Не успев насладиться таким знакомым ощущением стали в руках, она подняла голову и бросилась к удочке. Впервые за столько лет она увидела, как поплавок дернулся и поплыл против течения. Но мужчина опередил ее и, схватив удилище, резким и умелым движением подсек добычу.
— Извините, но удочка теперь моя, — усмехнулся он и снял с крючка небольшого карася, — кстати, приходите вечером на уху. Я раньше отлично ее готовил.
Смерть демонстративно отвернулась от мужчины и скрестила руки на груди.
— Так что? Придете?
— А костюм мне перешьете? — обиженным голосом буркнула она через плечо.
— Перешью, — еле сдерживая смех, ответил мужчина.
— Тогда может и приду.
— Ну, в таком случае, до встречи… Коллега.
Мужчина отвернулся и, пряча улыбку, принялся сматывать удочки.

© ЧеширКо

Жизненные истории, придуманные и нет

Рекомендованные сообщения

Podvodnik 5372

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Podvodnik 5372

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Reksman 1317

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Podvodnik 5372

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Denger 1712

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Denger 1712

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Podvodnik 5372

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Podvodnik 5372

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Podvodnik 5372

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Lau 6225

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Podvodnik 5372

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Podvodnik 5372

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Podvodnik 5372

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Podvodnik 5372

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Chiper 209

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Podvodnik 5372

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

DenDRoID 1374

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Podvodnik 5372

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

МВВ 544

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Podvodnik 5372

Поделиться сообщением